– Гер, не гони коней, – шепнул Булка. – Дай покумекать, а то от твоих загонов котелок кипит.
– Времени нет. Сейчас на стреме трое, а завтра? Послезавтра? Да, дело мутное, но и перепадет немало. Можно с ходу двинуть на Завод, выбиться наконец в люди. Мы стремились к этому столько лет, а теперь врубим заднюю? Хер! Я стану главной жабой в этом болоте. Чтобы ни одна мразь не смела даже зенки таращить на мой дом. А вы? Так и будете ходить под кем-то? Думаете, так безопаснее? Я думал так же, пока не нагрянул Крот со своей шайкой.
– Тебе, похоже, крышу сдуло, – прошипел Хлыст. – Стелешь гладко, базара ноль, только кое-что важное упускаешь. Грохнуть нас могут. Замочить. Шлепнуть. У шуховцев – «калаши» и броники, а у нас? Собрался лезть на них с этим? – Он толкнул «Макаров» мыском кроссовки.
Герман хмыкнул и скрестил руки на груди.
– Думал, на вас можно положиться. А вы…
– Не мы, – ответил увалень. – А Хлыст. Лично я с темы не соскакивал.
– Я тоже, – уверенно произнесла Ксюха.
– И я, – пискнула Мелочь, и Герман зуб бы дал, что услышал тоненький голосок впервые.
– Ну, и хер вам в помощь. Валите и подыхайте. – Малой вылетел из комнаты, задев вожака плечом. Тяжеленная дверь лязгнула так, что под потолком заклубилась пыль.
Булка проводил беглеца взглядом и пристально посмотрел на главаря.
– Слушай, если… то есть, когда завтра вернемся – не губи пацана.
Грид изогнул уголок губ и сощурился.
– Выживем – увидим.
Ватага дождалась темноты и двинула к мосту. Брать пост нахрапом никто не собирался – сначала разведка, а там – как карты лягут. Крот мог и наврать про трех лохов в охране, поэтому пока сами все не проверят, лезть на рожон не станут.
Такой план пришелся шайке по душе, ребята немного расслабились, хотя прогулка по ночным окраинам вгоняла в тоску даже матерых крейдеров. Но темные громады мертвого мира казались не страшнее родных заброшек в сравнении с тем, что ждало впереди.
В детстве Герман, как и вся детвора, до ужаса боялся бродить за околицей и при свете дня. Родители, понимая, что старые здания для мелюзги – как магнит, придумали тысячу и одну историю о непослушных мальчиках и девочках, вопреки наказу ушедших далеко от дома и попавших в лапы кровожадных чудовищ.
Ребятня росла, крепла, а вместе с ней росли и твари, и вот собаки превращались в огромных волков, вороны – в драконов, а щуки-переростки – в зубастые чуда-юда, невесть как поселившиеся в обмелевшем озерце. Малец никогда не видел волков, и на простой вопрос об их размере мама подняла ладонь вровень с его головой. А зубы – с палец, и острые, как гвозди.