При воспоминании о Торриене тело словно выходило из-под контроля.
— Ну-ну, вижу, он тебе нравится, — махнула рукой женщина. — Тогда я не волнуюсь.
— Мам. Я сегодня в полдень отлучусь на… какое-то время. Ты последи за лавкой одна, хорошо? — смущенно попросила девушка.
— Ну конечно, конечно, — заухмылялась мать и, кивая, исчезла в дверях соседней комнаты. — Ах, любовь-любовь! — послышалось уже оттуда.
Все оставшееся до полудня время Иллиана только и делала, что старательно нервничала. Она не решилась надеть тот же мирайский наряд, что и в прошлый раз, и ограничилась простым платьем лаймово-зеленого цвета с длинными широкими рукавами. Светлые волосы просто распустила. Волнистые локоны серебристо-стеклянными волнами рассыпались по плечам и спине.
Иллиана едва заметно улыбнулась. Подсознательно, не отдавая себе в этом отчёта, она надеялась, что Торриену ее внешний вид понравится. Ей хотелось быть красивой для него, несмотря на то, что убедить себя она старалась в обратном. Убедить в том, что она — лишь жертва, а он — захватчик. Ведь это было правдой, хотя и не отменяло того, что будоражило и разжигало ее кровь похлеще вина.
Когда пришел назначенный час, к дверям лавки, стуча большими металлическими колесами, подъехала карета, которую везла одна лошадь простой рыжей масти. Карета оказалась невысокой и без крыши, внутри были аккуратно поставлены друг напротив друга две лавки, обитые алым велюром.
Услышав звук копыт, стучащих по брусчатке, скрип и грохот колес, Дарилла выскочила из лавки вслед за дочерью, даже позабыв о клиенте, который в это время выбирал у нее специи для борща.
— Ух ты, настоящая повозка! — ахнула женщина. — Твой жених, должно быть, очень богатый мужчина!
— Мама, это не повозка, а карета, и он мне не жених, а просто… друг, — сжала губы Иллиана, ужасно краснея. Привлекать внимание к себе, а особенно к своему таинственному кавалеру, она вовсе не хотела.
В это время кучер, сидящий на козлах, повернул к ним голову и проговорил, сняв шляпу:
— Это не карета, а ландо, муссьоры. Прошу садиться!
Это оказался простой человек лет пятидесяти с внушительной лысиной и парой клочков седых волос над ушами.
Иллиана кивнула маме, помахала рукой и, красная как помидор, пошла садиться в ландо.
В это время из соседних домов повылезали любопытные носы соседей. Всем не терпелось поглядеть, для кого это приехал такой красивый экипаж.
К слову сказать, усевшись на алую скамеечку, Иллиана сразу обратила внимание, что ткань на ней хоть и выглядела красивой, но была совсем не такой качественной и хорошей, как в паланкине Торриена. В некоторых местах велюр протерся и потерял цвет. Кожаные элементы декора и вовсе потрескались.