Всегда ваш,
Джерри
P. S. Передайте Энн, как всегда, мои неизменные восхищение и любовь.
Дж
Тут розетка от Лоры — знак, что надо остановиться.
* * *
— Приятное чтение?
— Я бы сказал, терпимое, Кролик.
— Да вы же сами это и написали, а? Что, тряхануло? Столько лет прошло!
Сегодня с ним пришел дружок — элегантный блондин с застывшей улыбкой, ничего живого.
— Питер, это Леонард, — торжественно представляет его Кролик, как будто я обязан знать, с кем имею дело. — Леонард выступит адвокатом Службы в суде, если наше мелкое дельце дойдет до суда, но мы все очень надеемся, что этого не случится. Он также выступит от нас на предварительных слушаниях всепартийной парламентской группы на следующей неделе. Где и вам, как вы знаете, предписано появиться. — Гаденькая ухмылка. — Знакомьтесь. Леонард. Питер.
Мы пожали друг другу руки. Ладонь у адвоката оказалась нежная, как у ребенка.
— Если Леонард представляет Службу, то что он делает в моей компании? — осведомляюсь я.
— Поглядите друг другу в глаза, — успокаивает меня Кролик. — Леонард у нас адвокат-чернокнижник. — Увидев мои полезшие вверх брови, поясняет: — Он знает все правовые закорючки, даже те, которых вы не найдете ни в одном кодексе. Рядом с ним мы, рядовые юристы, бледная тень.
— Полно вам, — смущается Леонард.
— А если вам, Питер, интересно, почему сегодня отсутствует Лора, хотя почему-то вы не спрашиваете, то вот мой ответ. Мы с Леонардом решили, что для всех будет лучше, включая вас, если мы устроим мальчишник.
— Это как надо понимать?
— Такт в лучших старых традициях. Уважение к тайнам вашей личной жизни. Ну и надежда, что мы наконец услышим от вас правду. — Игривая улыбочка. — Что позволит Леонарду выработать правильную тактику. Я все правильно сказал, Леонард? Ничего лишнего?
— Все правильно.
— И, конечно, подробнее обсудим, не понадобится ли лично вам правовая защита, — продолжает Кролик. — Например, при неблагоприятном раскладе, если всепартийцы на цыпочках уйдут со сцены — что уже бывало, как мы знаем, — и оставят вас один на один со слепой Фемидой. И нас заодно.
— Как насчет черного пояса? — предлагаю я.
Моя острота проходит незамеченной. Или, возможно, ее отмечают про себя как свидетельство моей повышенной нервозности.
— На этот случай у Цирка есть короткий список достойных кандидатов — приемлемых кандидатов, я бы уточнил, — и Леонард, насколько я понимаю, готов сориентировать нашего Питера, если до этого дойдет дело, но мы очень надеемся и молимся, чтобы не дошло. — Тут он обменивается с Леонардом улыбкой из серии «мы-то с вами понимаем, о чем говорим».