Многие из деревенских, что здесь сидят, никаких долларов в глаза не видели… Их проблемы… Верно, делиться придётся… С судьёй и прокурором, без них ни одного решения по УДО не принимается… Ладно, свои люди, тем более, что такое с ними уже не раз прокручивали… Теперь всё это в систему на поток надо… И, чтобы — никаких посредников-отрядников тут не путалось… Они — пусть бараки ремонтируют, арестантов воспитывают, отчёты составляют.
Забавно: в одно время с тем, как на белом поле над головой полковника Алесенко строчки менялись, сам он продолжал между арестантскими рядами прохаживаться. Более того, не замолкал при этом. На старые темы бросал отрывистые фразы: про непорядок во внешнем виде, про перешептывания в строю, про то, как плохо убирается территория, закреплённая за отрядами. Не столько говорил, сколько стращал да упрекал. При этом по-прежнему ни на кого конкретно не смотрел, а только мимо, исключительно в сторону.
Напоследок над нарядной тульёй уже отдалявшегося лагерного хозяина слова были изрядно цифрами разбавлены:
— В зоне одиннадцать отрядов… В каждом всякий месяц один, а то и двое-трое кандидатов на УДО… Каждое УДО — это, как минимум год недосиженного срока… Понятно, в седьмом инвалидно-пенсионерском там — сложнее, там голь перекатная… И в шестом, где почти одни блатные, — трудно… Всё равно хватает… Пусть по минимуму… По среднему… 11 x 2… 22… 22 x 12… 264… 264 x 200… Всё это ещё, пусть на двенадцать… Ух, до фига в год получается… А если, по курсу с баксов в рубли? Очень прилично… Пусть, судье-прокурору отстегнуть… Всё равно нормально останется… И как всё вовремя… Дочери отдельное жилье справить давно пора… Дачу достроить… А там сына после школы пристраивать… Обязательно в юридический… Неважно, кем потом… Следаком, адвокатом, нахудой конец сюда, в зону определю… А юридический — это репетиторство плюс взятка за поступление… Расходы… Расходы… И ведь всё можно найти, всё изыскать реально…
В этих мыслях ничему не поразился Никита Тюрин. Показалось даже, что всё это он уже то ли слышал от кого-то, то ли читал. Совсем, ничего нового. Про то, что УДО здесь за деньги, и про то, что хозяин лихо умеет эти деньги считать, и что деньгами этими делится он совсем нехотя, — обо всём этом он узнал уже в первые дни пребывания в зоне. Уже тогда казалось, что всё так всегда было и по-другому просто не бывает. Уже тогда к этому спокойно он отнёсся, а теперь, спустя четыре года… какое уж тут удивление. Куда серьёзнее его главный на сегодня вопрос тормошил: как распорядиться своим, своим собственным обретением, к чему новые свои, совсем непростые способности приложить?