Она осеклась, понимая, что вот-вот сорвется на жалобный крик.
«Так-то оно так, – внезапно зашептал проснувшийся голос. – Тогда почему тебя приковали к кровати? Почему полицейский так грубо с тобой разговаривал? Как ты объяснишь это?»
– Потому что они еще не разобрались, – тихо произнесла она. – Потому что…
Потому что что?
(Ты убийца… ты убийца, а не я).
Глаза Светланы распахнулись, в глотке запершило.
Ей почудилось, что издевательский голос Вячеслава раздался в двух шагах отсюда, и стылый холод пробрал ее до самых костей.
– Что случилось? – дрогнувшим голосом спросила она, буквально слыша, как по уставшему телу толчками расходится кровь.
«Мама», – шепнула темнота.
Светлана закрыла глаза.
«Я проснусь, и все это закончится, – с безмерной усталостью подумала она. – Меня освободят, как только я расскажу всю правду…»
«Мама!»
Она разлепила веки, со страхом вглядываясь в вязкую темноту.
«Я здесь».
– Никита? – пискнула женщина.
Коротко лязгнув наручниками, она тяжело повернулась на бок, глядя в сторону голоса сына.
Он сидел на подоконнике. Поджав ноги, он обхватил колени руками и с грустью смотрел на нее. Мягкий желтоватый свет выглянувшей из-за рваных туч луны засеребрил его непослушные кудри.
«Мне так жаль, мама».
– Что с тобой? – хрипло спросила Светлана. – Почему… почему ты здесь?
«У меня не получилось. И у нашего дедушки, то есть твоего папы, не получилось…»
Позабыв о стальных «браслетах», Светлана рванулась было к сыну, и лишь острая боль в запястье остановила ее. Она заскрипела зубами. С ненавистью посмотрев на оковы, женщина вновь перевела взгляд на сына.
«Мы старались», – с печалью в голосе сказал Никита.
– Подойди ко мне, сынок, – сдавленным голосом попросила она.
Мальчик тоскливо покачал головой.
«Не могу».
Светлану захлестнуло чувство иррациональности происходящего.
– Почему?! – едва не срываясь на крик, спросила она. – Где тетя Аня?!
«Твоя сестра?»
– Да!
«Она умерла, – прошелестел Никита. – Как и я».
Ей показалось, что она ослышалась.
– Тетя Аня жива. Что ты мелешь?! А ты…
«Я мертв, мама. Меня нет уже четыре года. Но ты никак не можешь с этим смириться».
Светлана начала задыхаться. Виски сдавило так, будто ее голову расплющивали прессом.
– Как это «умер»? – выдавила она. На глазах показались слезы, отчего силуэт Никиты начал расплываться. – Ты мой сын!
Мальчик вздохнул.
«Ты не должна была убивать этого дядю. Как и других. Они ничего тебе не сделали. Мне… очень жаль».
– Что ты несешь?! – процедила Светлана. Слова Никиты злили и пугали одновременно. – Опомнись!
«Мне очень жалко тебя. Но когда меня и других мальчиков похитили из детского сада, ты сошла с ума… Ты ждала меня каждый день… Ждешь и сейчас. А меня убили через неделю после того, как увезли… Меня и еще шесть мальчиков… А я так хотел быть Королевичем на том спектакле…»