Тут, краешком глаза я уловил крохотную красную точку — сначала решил, что показалось — но нет, ниже по течению, и впрямь, где-то очень далеко, горел огонь.
— Прохор Алексеевич, — позвал я тихонечко деда.
— Что случилось? — настороженно спросил он, зашуршал лапником, служившим ему постелью, и подошёл.
— Смотри, — пальцем я указал направление.
Долго вглядываясь, дед наконец-то крякнул:
— Ух, глазастый и что тут — прикажете делать?
Вопрос он задал себе, но с моих губ невольно сорвался ответ:
— Как что!? Пойти — проверить, кто там расположился, может душегубы давешние, и если так, то наказать…
— Добро… — недолго подумав, решился старик, — Иди, буди ребят, только чтоб тихо.
Оставив меня охранять лагерь, волк и три человека растворились в ночи. Видите ли, по лесу хожу я громче медведя. В общем-то, дед прав, только всё равно — как-то обидно. Оказавшись в одиночестве — вглядываясь в зловещую тьму, задумался и бабах… перешёл в изменённое состояние — лес раскрасился красками, нет, не засиял словно днём, но видно стало значительно лучше. В этот раз всё произошло непроизвольно — абсолютно без каих-либо усилий.
"Какого хрена я здесь остался, чего тут охранять, а главное — от кого? Лошади привязаны — не убегут — вокруг ни души".
Обретя ночное зрение, и сокрушаясь по поводу своего тугодумия: "Как мог забыть о данном свойстве изменённого сознания, ведь уже сталкивался с этим? — решаю, — Иду к своим, ещё один меч, лишним уж точно не будет".
Догнал я их минут через двадцать.
"Да, громко хожу, а что делать? Дед вон, обещал с поршнями познакомить, только что-то зажал старый, аль запамятовал — надо напомнить". — Друзья, создаваемый мной шум, услышали да притаились, я же их отчётливо видел: на фоне чуть подсвеченного леса человеческие фигуры резко выделялись своей более яркой аурой. Люди были заметны издали — у меня сложилась некая аналогия с тепловизором, даже стволы деревьев практически не препятствовали их обнаружению.
Подобравшись как можно ближе, но в то же время, дабы не попасть под шальную стрелу, я прошипел:
— Не стреляйте, свои…
Мальчишка и Хал одобрительно улыбались, а вот, дед — как всегда, ворчал:
— Нарушил приказ — будешь наказан, сейчас же пошли, посмотрим, что к чему — только тихо, — шикнул он и погрозил кулаком.
Лагерь оказался бандитским. Было тех человек двадцать, а нас всего четверо: пацан — снайпер, два мужика с мечами и дед с клюкой — сокрушающей черепа, короче — смертельный спецназ. Разбойники гуляли — горело три костра, сноп искр, поднимаясь ввысь, растворялся в ночи. Караул отсутствовал — расслабились душегубы.