Ожидание выводило из себя. Хара после инцидента с клейменным не выходила из съемной виллы, погрузившись в меланхолию. Её приглашали знатные торговцы, а один раз гонец передал ей письмо от самого Метина, в котором тот сокрушался о случившемся и в качестве жеста доброй воли предлагал заменить неугодного раба на другого, более послушного. Настоятельница отделалась лишь учтивой отпиской. С каждым днем её настроение становилось мрачнее.
По всем договоренностям корабль уже должен был оказаться в порту. Что могло произойти? В чудовищ она не верила, как и в мифические быстроходные триремы из Зигира. Значит… случилось что-то из ряда вон выходящее. Либо царь приказал на время остановить морскую торговлю, либо империя объявила войну. Иногда Хара смеялась над собой — напридумывала себе всякого! Может, корабль застрял где-нибудь у границ Оранеша, и капитану пришлось вынужденно латать посудину.
Наконец, Хара устала ждать. Она взяла с собой большую часть охраны, всех детей-рабов — как признак своего невероятного богатства! — и отправилась в порт. День выдался пригожий: в голубых небесах блистает солнце-око, такое чистое, умытое, радостное, горланят вечно голодные чайки, к ним прибавляется гомон толпы, всюду мельтешат грузчики с огромными тюками на спинах, от ярких разнообразных одежд купцов рябит в глазах. А на пирсах покачиваются на волнах тяжелые и легкие корабли — из Тошатханского Союза, из Аккарата и из Великого Нокронга.
Хара обернулась, окинула взором своих рабов. После её покупки они выглядят еще ухоженнее, чем у Метина: утонченные шелка подчеркивают дороговизну живого товара, кожа украшена пятнами золотой краски, лица зарумянены, на металлических ошейниках блестят драгоценные камни — еще один намек на её богатство. Она нахмурилась лишь тогда, когда посмотрела на клейменного. Его кисти и лодыжки в отличие от остальных сковывают тяжелые оковы — мальчик едва поспевает за остальными.
В памяти всплыла недавняя сцена: парень-охранник лежит в луже собственной крови, а над ним возвышается, точно демон из страшных сказок, сбежавший раб — угловатый и ссутуленный. С лезвия ножа срываются алые рубины-капли…
— Я с вашего позволения уже назначил встречу, — отвлек её от тяжких мыслей Дживат. — Следуйте за мной, госпожа.
— Как думаешь, я правильно сделала, что взяла с собой илотов? — с сомнением спросила Хара. — Вокруг столько жадных глаз.
— Я считаю, всё нормально, нам так быстрее удастся договориться.
Они направились к самому широкому и малолюдному пирсу, рядом с которым покачиваются на волнах два корабля — торговый и боевой. Если купеческое суденышко не представляет интереса — беспалубное, длиной в один плефр, с одной мачтой, с крутоизогнутыми штевнями и комичными решетками из прутьев для ограждения груза, — то охранная бирема внушает уважение. Кедровый корпус влажно поблескивает, таран, напоминающий изогнутый коготь медведя, грозно возвышается над водой, на балюстраде красуются отполированные щиты. У Хары брови поползли вверх, когда она насчитала около сорока весел у биремы — только богатый человек может позволить себе содержать и такую большую команду, и такую посудину размером с кита-ревуна.