— Странная история,— сказал Мейсон.
— Ничего, кроме толстой пачки денег,— продолжал Овербрук.— Достаточно толстой, чтобы озадачить и лошадь.
Естественно, мне все это показалось подозрительным. Тогда он поведал свою историю, сказал, что находится как бы в тумане, не помнит, кто он, очень устал и хочет спать. Он не хотел, чтобы узнали о его местонахождении.
Прибавил, что будет помогать мне по дому, даст денег, сделает все, что захочу, лишь бы я позволил ему отдохнуть.
— Бедный малый подвержен припадкам такого рода,— сочувственно проговорил Мейсон.— К счастью, они делаются все реже и реже. Это третий за восемнадцать месяцев.
— Контузия от разрывного снаряда? — спросил Овербрук.
— Да. Последствия войны.
Дверь спальни открылась, и появился мужчина лет тридцати, с блуждающим взглядом, полуоткрытым ртом, и посмотрел' на присутствующих безразличным взглядом.
С тонкой талией, сухощавый, он не должен был весить более восьмидесяти кило.
— Вильям! — вскричала Жерти, бросаясь к нему.
Флетвуд сделал шаг назад.
— О! Вильям! Мой дорогой! — всхлипывала Жерти, повиснув у него на шее.
Мейсон глубоко вздохнул.
— Благодарение богу! Это действительно Вильям,— пробормотал он.
Овербрук улыбался, как огромный купидон, соединяющий двух любящих существ.
— У него не было с собой багажа? — спросил Мейсон.
— Он появился таким, как вы видите его сейчас,— ответил Овербрук.— Я одолжил ему бритву и купил зубную щетку.
— Идем, дорогой Вильям,— сказал Мейсон, похлопывая Флетвуда по плечу.— Мы отвезем вас домой.
— Домой? — озабоченно спросил Флетвуд.
— О! Вильям! — воскликнула Жерти.— Ты меня не узнаешь, дорогой?
— Я никогда в жизни вас не видел,— ответил тот с уверенностью.
Мейсон расхохотался.
— Вы совершенно в этом уверены, старина? — вскричал он.— Вы не узнаете Жерти, вашу жену?
Флетвуд посмотрел на него взглядом затравленного зверя.
— Нет, нет, он ничего не знает, бедный, дорогой! т— сказала Жерти.— Как вы можете хотеть, чтобы он знал? Пойдем, мой бедный друг, а? И напугал же ты нас!
— Домой? А где это?
— Вильям! — закричала Жерти с рыданием в голосе. Потом овладела собой и продолжала: — Не думай об этом. Врачи сделают все, чтобы ты выздоровел и все вспомнил.
— Сколько мы вам должны? — спросил Мейсон у фермера.
— Ничего! Ни одного цента? Я сделал, что мог, вот И все!
Адвокат вытащил из кармана билет в двадцать долларов.
— Купите себе что-нибудь,— сказал он.— Какой-нибудь сувенир в память о нашей встрече. А теперь, Вильям, в дорогу!
— В дорогу? Куда?
— Домой, конечно,— ответила Жерти.— Идем, дорогой! Ты все увидишь!
— Вы мне не жена,— сказал Флетвуд.— Я не женат.