— Это следует доказать.
— Сумасшествие,— возмутился Крамер.— Я прошу об этом не только от своего имени, но и от имени жителей штата Нью-Йорк.
— Хорошо. Поскольку вы продолжаете считать всего лишь шуткой мое необычайное открытие — Надпись, сделанную на полях заявления Дайкеса почерком Корригана, я принял это за совет отплатить действительно шуткой. Мне нужен был довод...
— Значит, вы утверждаете, что эту надпись сделал Корриган?
— Я никогда этого не утверждал. Я лишь не признаю, что ее сфабриковал один из нас. Гудвин или я. Мне нужно было доказательство, что кто-то из той фирмы связан с произведением Берта Арчера и с серией убийств. Поэтому я принялся за работу. Арчи, расскажи ему все.
— Хорошо, шеф. Что-нибудь пропускать?
— Нет.
Если бы я разговаривал с Крамером с глазу на глаз, имея указание ничего не пропускать, то уж позаботился бы на этот счет. Но в такой ситуации я не мог себе этого позволить. Коротко я изложил весь ход событий от приезда в отель «Ривьера» до момента, когда на аэродроме Ла Гардиа я последний раз видел спину Корригана, бегом направлявшегося в такси. Когда я закончил, у инспектора нашлось несколько вопросов, на которые я ответил без колебаний.
Крамер жевал незажженную до сих пор сигару, теперь он вынул ее изо рта и обратился к моему шефу:
— Отсюда следует, что ваша шутка...
— Минутку,— прервал его Вульф,— Вы знаете часть, неплохо бы узнать и остальное. Вчера утром, меньше чем через три часа после возвращения Корригана, все пришли снова. Вся пятерка. Они требовали, чтобы я рассказал им содержание рукописи. Разумеется, я отказался. Я должен был отказаться, так как сам ничего не знал. Но зато они услышали, что я еще не совсем готов к наступлению, так как мне не хватает пары фактов. Я позволил им поверить, что скоро достигну конца.
— Ваша шутка привела к самоубийству!
— Неправда! Разве это было самоубийство?
— А вы считаете, черт побери, что нет?
— Не знаю. Вы ведете расследование, а не я. Какие у вас соображения?
— Ничто не свидетельствует против самоубийства. Пистолет его. Выстрел сделан с очень близкого расстояния. На рукоятке нет других отпечатков пальцев. На трубке отпечатки только его пальцев. Врач подтвердил, что смерть наступила меньше чем за час до осмотра, Ничто до сих пор не указывает на то, что кто-то был в квартире. На голове слева — след от сильного удара, однако бедняга мог, падая, удариться о край стола. Кроме того...
Вульф поднял руку.
— Ваше мнение «ничто не свидетельствует против самоубийства» вполне обеспечено. Я не собираюсь его оспаривать, но следствие продолжается, так ведь?