Билли вскочил и бросился прочь. Лягушка снова вынырнула из пруда. Чудесно. Только Ян сделал снимок, как откуда-то раздался громкий всплеск. Ян повернулся и обомлел.
– Билли, что ты делаешь?
Его мама стояла в центре неглубокого прудика. Вода как раз доходила ей до бедер. Скользя ладонями по воде, она мурлыкала какую-то мелодию. Красота напева никак не сочеталась с той мутной взвесью, которая кружила у маминых ног.
Ян брезгливо сморщился. Это был утиный пруд. Утки плавали в нем, ели и испражнялись прямо в воду. Даже Ян не рискнул бы забраться туда. Лишь раз он окунулся в эту большую лужу, и то когда Маршалл толкнул его. От промокшей одежды воняло так, что Ян тут же бросился к дому – мыться.
И все же, несмотря на всю эту грязь, мама выглядела до странности безмятежной. И очень красивой. Билли исчез, уступив место Саре. Она стояла, подняв голову вверх, и солнце искрилось на ее длинных волосах. Она все так же негромко напевала что-то.
Ян поднял камеру и взглянул в объектив. Ему хотелось запечатлеть маму такой – прекрасной и умиротворенной. Щелчок затвора нарушил тишину. Мама вздрогнула. Взгляд ее упал на выпачканные в грязи руки.
– Фу! – Она резко развернулась и взглянула на Яна. На лице ее читалось то же отвращение, какое сам он испытывал пару минут назад. Но тут она заметила кое-что еще. Фотокамеру. Скрипнув зубами, она выбралась из водной жижи и подошла вплотную к Яну. Дыхание с хрипом вырывалось у нее из груди, с юбки текла вода.
Джеки.
Ян и сам не знал, что подтолкнуло его сделать еще один снимок. Должно быть, пугающая разница между его мамой и Джеки. Ему захотелось уловить этот переход. Не стоило, однако, испытывать судьбу. От удара камера вылетела у него из рук, а щеку будто обожгло огнем.
– Ты швырнула мою камеру. – Ян смотрел на фотоаппарат, который валялся на земле.
– Буду рада, если она сломается. – Джеки принялась лихорадочно выжимать мокрый подол. – Фу, какая мерзость! Какое сегодня число?
Ян, онемевший от удара, продолжал молча смотреть на нее.
Джеки схватила его за руку, и Ян зашипел от боли.
– Ты что, не слышал? Какое сегодня число?
– Да пошла ты… – Голос наконец-то вернулся к нему. Если бы мама слышала Яна сейчас, ему бы точно промыли рот с мылом.
Отпихнув его, Джеки бросилась к дому.
Ян поднял с земли фотоаппарат. Он внимательно осмотрел его, а затем щелкнул затвором. Слава богу, камера не пострадала.
Он повернулся к дому в тот самый момент, когда Джеки рванула на себя заднюю дверь. Родители запретили ему фотографировать Джеки: она была слишком опасна. Слишком непредсказуема. Она часами могла бродить по дому, будто загнанное в клетку животное, или же срывалась и уезжала бог знает куда. Джеки ни разу не сказала ему, куда. К Яну она относилась не как к сыну, а как к младшему брату. Да и он привык видеть в ней не мать, а сестру, от которой только и жди неприятностей.