Огненно-рыжий кленовый лист кружился в потоке холодного ветра, плавно опускаясь вниз. Лист покачивал резными краями, похожими на крылья бабочки. Вращался, изгибался, танцевал в невидимых вихрях. То терял высоту, то снова набирал. Танцуя с ветром, кружил и кружил, приближаясь к земле. Новый свежий порыв подхватил его, прекращая танец. Он опустился на спинку длинной обшарпанной скамейки, тщательно изрезанной матюгами и обильно помеченной птицами.
Лист замер на ней, закончив полет.
— Алексей, ты меня слушаешь?
— Да-да, слушаю.
Я оторвал взгляд от спинки скамьи, засыпанной палой листвой.
На ней мы сидели, двое собеседников, я и он. Старые приятели.
— Когда его видели в последний раз? — спросил я.
Мой собеседник помедлил. Он вообще не любил спешить.
Изящный старик, он был похож на пожилого состоявшегося деятеля культуры. К примеру, режиссера какого-нибудь небольшого столичного театра.
Не сводя с меня пронзительных синих глаз, которые так и просились на очередную картину Глазунова, он перекинул ногу на ногу.
Помолчал, раздумывая. Наконец сказал:
— Все это началось неделю назад. Он должен был выполнить совершенно пустячное поручение. Я отправил ему на встречу своего человека, но Максим не явился. Мы попытались связаться с ним, он не ответил, — старик выдержал паузу. — Сначала я не хотел привлекать тебя. Ты же ни на что не годен. Но у нас, к сожалению, ничего не получилось.
Он был прав.
Я ни на что не годен. Я для него — отработанный материал.
Это я, а не он, был стариком. Искалеченный изнутри дряхлый двадцатипятилетний старик.
Но если ничего не получилось даже у них? Я-то здесь причем?
Очередной порыв ветра засыпал красно-желтым крышу стоящего за ажурной оградой парка черного автомобиля.
Представительская иномарка, вроде и не слишком вызывающая, но далеко не ширпотреб. В этом городе иметь такую могут позволить себе немногие. У старика безупречный вкус.
— Чего вы от меня хотите? — спросил я.
Я чувствовал себя уставшим, разбитым, больным. В последнее время я редко выбирался за пределы квартиры. Разве что за очередной партией вина в магазин через улицу.
Мне было неуютно здесь и сейчас, под его холодным взглядом. Хотелось убраться подальше.
Он вытащил из внутреннего кармана пальто и протянул мне объемистый бумажный конверт.
— Тут документы, деньги и кое-какие оплаченные квитанции. Прямо сейчас, не заходя домой, ты отправишься по адресу, указанному вот здесь, — поверх конверта лег небольшой листок бумаги, исписанный мелким почерком. — Да, чуть не забыл, — из кармана появились ключи с брелком. — Ребята уже подогнали туда твою новую машину.