Я криво усмехнулся. Хотя бы пешком не придется бегать, как в прошлый раз. Уже хорошо.
А вот мобильник мне не полагается. Специфика работы.
— Что это за место? — спросил я.
— Увидишь все сам. Приедешь и разберешься на месте.
Я потер щеку. Не мешало бы побриться.
— Тогда я забегу в квартиру, захвачу свои…
— Нет, — оборвал старик. — Ты отправляешься в указанную точку прямо сейчас, Алексей. И на старой квартире больше не появляться.
Хорошее начало.
Что, интересно, произойдет с моим прежним местом обитания? Под дверью укрепят растяжку с гранатой? Возле подъезда обоснуется фургончик, начиненный следящей аппаратурой, с парой спецов, не спящих ни днем, ни ночью?
— Ну, спасибо большое.
— Не за что. Помни, ты должен вести себя крайне внимательно. Осторожно. Думаю не надо объяснять, почему?
Я машинально прижал левый локоть к боку. Туда, где прятался под курткой, свитером и футболкой, неровный выпуклый шрам.
Может, мне стоило умереть тогда? Было бы гораздо проще. Гораздо проще и гораздо лучше.
— Не надо объяснять. Что еще?
— Как приедешь на место, не спеши сразу действовать. Осмотрись, отдохни, — старик оглядел меня так, как филателист оглядывает случайно подвернувшуюся малоценную марку. — Выглядишь ты погано. Ты похож на раздавленного червяка, Алексей. Мне это не нравиться. Сначала соберись и приведи себя в порядок. Потом начинай действовать. Ты снова в игре.
Мне захотелось заорать на него.
Заорать, брызгая слюной и обкладывая его матерной бранью, вцепиться в воротник, с размаху ударить его, по самоуверенному его высокомерному лицу, по этому его тошноту вызывающему неизменному аристократическому лику. И чтобы кровища брызгами хлестнула по его аккуратной окладистой белой бородке! Вмазать от души! И бить, бить, бить его…
Я кивнул.
Возможно, он прочитал мои мысли.
Старик задумчиво поддел носком безупречно начищенного ботинка сухой желтый лист.
— Есть подозрения, — сказал он негромко. — что Максим теперь по другую сторону баррикад.
— Бред! — я повернулся к нему. Ярость, зародившись яркой вспышкой, сразу спала, и ей на смену пришла вязкая апатия. — Ведь это же полный бред! Как вы вообще могли такое предположить?!
Он ничего не сказал в ответ.
— Это же Максим, — добавил я, сдавленно усмехаясь. — Это же не я.
Старик посмотрел на меня. Со смесью отвращения и жалости.
— Знаю, — жестко бросил он. — Но мы не можем отметать и такой вариант. Самое плохое в том, что место, куда ты сейчас направишься, контролируется… м-м-м… скажем так, конкурентами нашей конторы.
Ах, вот оно что. С этого и надо было начинать.