Не вздумай печати с мешков рвать! Поставь ещё московскую печать на те мешки и гони их шведам, за железо...
Шуйский зашёлся стервозными словами. Иван Васильевич погрозил ему кулаком, зло пробурчал Радагору:
— Рано или поздно тот обман откроется. Смотри, поднимутся тогда против нас и шведы, и даны, и немцы... Может, татарам в Крым то серебро отправить?.. Отдавай те талеры в мою тайную кузню. На переплавку. Пусть из них льют серебряные вёдра да ковши на подарки крымскому хану...
— Это годится, — развеселился Шуйский. — Завтра и отдам. Но теперь пошлю своего дьяка в Ганзу, чтобы на месте проверял те талеры.
— Грохнут там твоего дьяка, — прервал Шуйского Радагор. — Пока сиди так, будто ты в неведенье насчёт чистоты денег... Крымский хан пусть репу чешет, если до него дойдёт.
— А мне тоже прикажешь чесать репу? — взвился Шуйский. — Я-то теряю свой доход!
— Я тебе, Мишка, возмещу твой убыток, — твёрдо пообещал Иван Васильевич. — Вот вернутся наши купцы из Индии — и возмещу!
— Вернутся они, жди! — разозлился Шуйский. Он встал из-за стола вышел на кухонную половину. Там начал орать на поварскую челядь, разбил с треском глиняное блюдо. Вернувшись, Шуйский налил себе водки, выпил, заел чесноком. Заешь тут чесноком, когда махом потерял пятьдесят тысяч талеров из-за скотского Сионского Приората. Чтоб ему...
— Ты, Шуйский, — Радагор повернулся к сопящему Шуйскому, — имей понимание, что они, эти шпыни франкские, которые придут за Скарией, придут и по твою душу. Тебя крепко подкупать станут! Насчёт тайного освобождения жида из твоей тюрьмы и насчёт тихого, но резвого убийства великого государя. Денег дадут много и сразу. Так что молись...
— Да я тогда им!
Иван Васильевич треснул по столу кулаком:
— Погоди ты! «Якаешь» тут! Дело куда круче, чем я полагал. Хорошо, что по весне решили на Литовщину не ходить... Летом, оно проще... Устал я.
Шуйский показал над столом огромный свой кулак Радагору, потом совершенно трезво заговорил:
— Государь, у стрельцов мы забрали на ратную службу тех сынов, коим по двадцати одному году исполнилось. Но в ихних семьях сейчас подросли другие. Озоруют, в шайки сбиваются, прохожих да проезжих задирают. Всё Замоскворечье от них воет. Предлагаю поверстать их как бы заранее, положив им за государев счёт одёжу стрелецкую, кафтаны, сапоги, пропитание, да по три рубля на год за службу. И пусть как бы учёбу проходят до исполнения призывного возраста. На всех дорогах, где им укажет Радагор, пусть встанут отрядами. Мальцам интерес будет хватать людей да в самоделишную войну играть. А?