– Я тоже решил, панове, на Русь подаваться. А чего? Земля у меня приграничная, язык мы знаем. Все – православные. Зачем нам эти униатские притеснения? Уж лучше к царю-единоверцу, чем под королем польским. Тем более на московском троне теперь не какой-нибудь Иоанн-душитель, а человек совершенно другого нрава. Подданным свободы дает, без суда никого не то что казнить – в монастырь насильно постричь не позволит. А в Соборном уложении все эти новшества официально прописаны.
– Я тоже об этом все время думаю, – кивнул хозяин.
– Его величество войной пойдет на вас, – фыркнул Сорока.
– На всех не пойдет. Сейчас православная шляхта начнет массово к Москве перебегать. Многие потому и медлят, что земли их в глубине, а коли приграничные переметнутся, так и они следом, вот увидите.
– Прав пан Сорока, – согласился Грохольский, – быть еще одной войне. Сигизмунд сейчас в растерянности, ибо переход под руку царя начался резко и идет быстро. Да еще шведы с османцами давят. У короля, поди, и войск-то сейчас нет, чтоб Руси грозить. Но просто так он полстраны на восток не отпустит. Как только в Москве пройдет Земский собор о принятии малороссийских земель, король вынужден будет вступить в третью войну. Третью одновременно, панове! Ничего хорошего Польше это не сулит. Эх, умен Петр Федорович, сам вроде ни при чем, а все к его выгоде выходит!
Сосед Грохольского, Андрий Кошуб, все это время молчавший, оглядел гостей и решительно покачал головой.
– Нет, панове. Не дело нам Речь Посполитую предавать. Когда-то новая родина спасла наших предков от Иоанна Мучителя. Все мы здесь жили в довольстве, так неужели сейчас отринемся?!
– Пока король относился к нам с уважением, мы были ему верны, – пожал плечами Александр. – Но вы сами, пан Андрий, знаете: он ненавидит православие и лютеранство, всеми силами старается их истребить. Униаты здесь ему помогают, устраивают гонения бесконечные. А мы боремся и терпим, терпим и боремся. Доколе?
Константин, знаком показав лакеям, что можно убирать со стола, тоном радушного хозяина провозгласил:
– Прошу за мной, панове. Третьего дня управляющий мой привез из Парижа прекрасный нюхательный табак.
Гости поднялись и неторопливо направились в другую залу, на ходу пересмеиваясь:
– О, Париж, давно я там не был.
– Говорят, Франция сейчас на небывалом подъеме, надо попросить Людовика о помощи в войне со шведами.
– Ох, нет, пан Владимир, лучше под руку Москвы.
– Шайбу! Шайбу! – азартно кричал Петр, глядя, как несуразно по льду мечутся игроки. – Давай! Давай! Во-от, молодец! Да нет же, не туда!