Незаметно пролетел месяц. В саду рядом с шестиугольным павильоном гарема выросло еще одно здание, более просторное и помпезное. Принцесса не могла отдать строительство на откуп смотрителю, ей приходилось лично наблюдать за выбором отделки, распределением комнат и украшением фонтана. Однажды вечером она с тяжелым вздохом сказала Хикмету, что не представляет, как прежде жили ее будущие мужья.
– Нельзя уронить достоинство Матери, – размышляла Лукреция, не замечая, что уже давно называет королеву Апраксиду только так, – но и устроить моих мужей лучше, чем живут супруги сестер Лукаса или самой правительницы тоже плохо.
– Я могу повидаться с юношами, госпожа, – поклонился Хикмет, – передам подарки, узнаю, какие они любят цвета и притирания.
Принцесса перевела взгляд на Лукаса, вспоминая разговоры в приемной, перед Советами с участием королевы. Она догадывалась, что прием и знакомство с женихами это обязанности старшего супруга, особенно в том случае, если он единственный. Принц отвел глаза. Не смотря на гаремное воспитание младший сын королевы оказался жутким собственником и ревнивцем. Вспомнив, как жарко проходили их ночи, принцесса невольно опустила ресницы, пряча взгляд: они вдвоем рьяно осваивали радости супружеского ложа, и постельная книга часто служила лишь началу их бурных ночей. Лукас выматывал себя, стремясь подарить своей супруге наивысшее наслаждение, заставляя то шептать, то кричать его имя.
Один намек, одно воспоминание о том, что где-то в гареме Матери дожидаются свадьбы еще трое мужчин и муж закусывал алые губы, точно строптивый конь удила, и становился еще более ласковым, игривым или дерзким и решительным. Иногда Лукреция опасалась мрачного огня, загорающегося в его взгляде. Ей хотелось отказаться от привилегии пополнить гарем, но нарушить планы королевы девушка не смела. Теперь она живет в этой земле и должна быть ее частью.
Еще в первые недели пребывания в Занире девушка поняла, что отец, мать, родственники и придворные остались где-то там, в далеком прошлом. Она конечно может им писать, но дойдет письмо или нет – воля королевы Апраксиды, да и время, уходящее на доставку новостей, делает бессмысленным любой бунт. Ее охрана сразу после свадьбы разделилась на две половины: часть воинов спешно собрала доспехи, получила оговоренную награду и удалилась через пустыню с ближайшим караваном. Меньшая часть, около дюжины воинов осталась, но большую часть времени они занимались не бессмысленной охраной пустых покоев, а общением с воительницами. Королева привлекала мужчин к тренировкам своих дочерей, чтобы храбрые воительницы освоили иноземные виды оружия и приноровились к тому, что с ними могут сражаться крупные бородатые мужчины.