Лукреция не желала сидеть в своих комнатах или наблюдать за кружевницами, она решила познакомиться ближе со своей новой родиной. И тут Лукас и Хикмет стали для нее незаменимы. Лукас знал родной город как свои пять пальцев, а Хикмет, не уступающий ему в ловкости и силе мог ходить где ему вздумается, пользуясь своей должностью старшего слуги. Благодаря этому принцесса знала все городские новости, видела, где надо поновить стены, навещала стариков, чтобы приобщиться к мудрости пустыни, а однажды даже остановила буйную воительницу яростно накинувшуюся на супруга. Постепенно занирцы привыкли видеть девушку в сопровождении Хикмета и пары младших воительниц, узнали, что к ней можно обратиться с просьбой, или рассказать о проблеме, и постепенно Лукреция стала такой же частью города, как утренние щелчки луков на тренировочной площадке, крики юношей у фонтана и стрекот цикад на заре.
А потом настал день тройной свадьбы. Накануне, по традиции принцесса провела ночь в своих покоях. Зная, что принц не спит, она беспокойно вглядывалась в темноту ночи, туда, где мигал маленький фонарик, по обычаю висящий у входа в гарем. Ее дамы отправились спать, и прежде уютная спальня казалась холодной и бесприютной. Даже странно было, что когда-то она с удовольствием забиралась на эту постель, теперь она предпочитала спать в гареме, в кровати мужа, возвращаясь в свои покои лишь на рассвете.
Устав лежать без сна Лукреция поднялась, подошла к низкому дивану, рассматривая лежащий на нем наряд. На этот раз ткань была золотой. Тонкая рубашка – защита для нежной белой кожи, шальвары, украшенные вышивкой, расшитый жилет и просторный халат – она уже замужняя женщина и может себе позволить носить больше одежды, но кроме этого ее туалет должен сверкать, чтобы показать представителям южного клана, что Мать нашла для них богатую невесту. Серебряные боевые браслеты странно смотрелись рядом с тонкой золотистой тканью, но принцесса надела их, эти украшения придавали ей уверенности.
Вскоре появились дамы, они удивились готовности госпожи, но обсуждать ее нервозность не стали, просто помогли собрать волосы в прическу. Лукреция понимала, что многие из ее фрейлин уже отведали в этих землях любовь мужчины, а две уже попросились замуж, но все же им не полагался второй супруг по крайней мере в первый год брака, ведь иностранки так и не заслужили звание воительниц.
Когда в покоях принцессы появился мальчик с чашкой кофе и сладостями, ее уже потряхивало от волнения, но не за себя, а за Лукаса. Ей хотелось утешить супруга, объяснить, но говорить было нечего – приказ королевы есть приказ королевы. А магия, эта проклятая магия не даст ей принять новых мужей лишь номинально, каждый получит хотя бы одну ночь, да и потом они смогут претендовать на ее внимание не реже раза в месяц. Таков закон!