— Только не воображайте себе, что я сдался! — сказал я на прощание ее отцу, поцеловал Брэнду и покинул гостеприимный особняк.
Настроение у меня было прескверное. Но, немного поразмыслив, я понял, что ничего сверхъестественного не произошло: неужели отцу Брэнды мог понравиться простой цветовод, пусть и с собственным магазином и неплохим доходом? Вряд ли! Ну и пусть. Все равно ничто уже не в силах разлучить нас. Обуреваемый такими мыслями, я встретился с Тимом в нашем пабе, где просидел с ним до темноты, жалуясь другу на свою нелегкую и одновременно счастливую судьбу.
— Да, брат, нелегкая и счастливая — это ты здорово придумал! — Тим насмешливо посмотрел на меня. — Неужели ты действительно так сильно любишь ее?
— Я дышать без нее не могу, — ответил я, подливая ему и себе виски. — Но что мне делать с ее папашей? Посоветуй! Ты же такой умный, а, Тим?
— Ну не знаю. Вот если бы у тебя была пара-тройка миллиардов фунтов, тогда, быть может, Нефтяной король с радостью назвал бы тебя своим зятем, а так… Черт возьми, Дик, попробуй все же поговорить с ним с глазу на глаз, как мужчина с мужчиной! В конце концов, его отец тоже женился на простой секретарше, да?
— «Он пожирает трупы банкротов и несчастных людей», — процитировал я то, что нашел тогда в газетном фонде о Кэмпбелле. — А ты предлагаешь поговорить с ним. Боюсь, он не станет слушать меня…
— …а сразу съест! — заключил Тим, разрядив этой дурацкой фразой обстановку, и мы дружно рассмеялись.
— Да гори все огнем! — махнул я рукой. — Мы все равно будем вместе, я почему-то в этом уверен.
Уже была глубокая ночь, когда мы с Тимом, наконец, разошлись по домам. Я посадил его в такси, а сам пошел пешком: паб был всего в двух кварталах от моего домика. У входной двери, на крыльце я вдруг заметил чей-то силуэт. Приглядевшись, чуть не выронил ключи из рук: она сидела на ступеньках, положив голову на руки, сложенные на коленях, утопая в пышных юбках золотого бального платья, как маленькая фея из волшебной сказки.
— Брэн, родная, сколько ты здесь сидишь?!
— Дик… — она встрепенулась и зевнула. — Кажется, я задремала. Я сбежала с приема, представляешь? А тебя не было дома, вот я и решила подождать. Не прогонишь?
— Что ты такое говоришь! — воскликнул я, поднимая ее со ступеней. — Пойдем скорее в дом! А где же твой Дэвид?
— Папа уволил его, — грустно сказала Брэнда. — Я ничего не смогла сделать. Бедный Дэвид! Как же ему досталось от отца, он так на него орал, просто ужас!
— Все из-за меня, — я тоже расстроился: Дэвид был славным малым и так долго помогал нам тайком встречаться. — Это я виноват!