— И что ты ему сказал?
— Сказал, что твоя, что ты на правах старшего брата запретил сестренке подвергаться опасности в морских водах. Почему-то этот идиотский ответ его сразу устроил. Странно все это! Ладно, завтракай или обедай, а я пойду к девушкам. К нам не приходи: тебе надо заниматься, итак полдня проспал! — шутливо погрозив ему пальцем, отец вышел из дома.
Он буквально проглотил завтрак и, проигнорировав запрет отца, переоделся и пошел на пляж.
— Привет! — он бросил полотенце на песок. — Как дела?
— Привет, — ее глаза лучились от счастья, — выспался?
— Иди заниматься, двоечник! — отец был в прекрасном настроении. — Я запрещаю тебе загорать, плавать и общаться с нами ближайшие два часа!
— Дорогой, не будь жестоким, — вступилась за него Бланш. — Пусть ребенок хотя бы окунется в море!
— Ребенок? — засмеялся отец. — Да этот ребенок выше меня на голову! Он уже мужчина и должен поступать исключительно по-мужски.
— Дядя, не будь злюкой, — сказала она, — пусть он побудет с нами.
— Ишь, заступницы! Ну ладно ты, — отец кивнул на Бланш, — ты, по крайней мере, его хорошо знаешь, как-никак даже живем вместе, а ты, племянница? Чего так переживаешь?
— А мы подружились, — ответила кузина и покраснела. Подружились! Он еле сдержался от нахлынувших воспоминаний об их ночной дружбе. Видел бы кто-нибудь, как они подружились… Да что это с ним? Он опять испытал жгучее желание схватить ее, опрокинуть на песок и сделать то, что они делали ночью. Прямо здесь, сейчас, немедленно!
— Я иду в воду, — хрипло сказал он и бегом бросился к морю.
Из воды он видел, как все трое, помахав ему, вскоре ушли с пляжа. Интересно, куда? Почему она не осталась?
Вернувшись в коттедж, он никого не застал; машины отца у ворот не было. Куда они уехали? Почему бросили его одного? Он заставил себя подняться в мансарду и открыть учебники. Не читалось, а если и читалось, то ничего не запоминалось. Так он маялся около двух часов, пока не услышал шум подъехавшей машины, а вскоре снизу донеслись их веселые голоса. Он спустился:
— Где вы были, предатели?
— О, дорогой, прости! — воскликнула Бланш. — Мы ездили в поселок за продуктами, возьми сумки!
— Почему не сказали? — проворчал он, забирая из ее рук пакеты. — Я бы помог.
— Дядя сказал, что ты не поедешь, будешь заниматься, — виновато сказала кузина.
— Да, сказал, — подтвердил отец, — и пусть простят меня родные за этот невинный обман. Или не обман? Ты же позанимался, верно? Неужели я зря таскал их по всем магазинам, которые встречались у нас на пути?
— Спасибо, отец, я даже перезанимался, — улыбнулся он, — теперь имею право на пару выходных.