Доктор Куимпер вышел из библиотеки, когда они шли через холл. Это был высокий общительный мужчина, его бесцеремонно-небрежные манеры пациенты находили очень ободряющими.
Они с инспектором кивнули друг другу.
— Мисс Крэкенторп очень мужественно справилась с неприятной задачей, — сообщил ему Бэкон.
— Вы молодец, Эмма, — сказал доктор, похлопав ее по плечу. — Вы храбро встречаете неприятности. Я это всегда знал. С вашим отцом все в порядке. Просто пойдите и поговорите с ним, а потом возвращайтесь в гостиную и выпейте бокал бренди. Это мое предписание.
Эмили с благодарностью улыбнулась ему и прошла в библиотеку.
— Эта женщина — соль земли, — сказал доктор, глядя ей вслед. — Как жаль, что она так и не вышла замуж… Вот цена того, что она — единственная женщина в мужской семье. Вторая сестра вырвалась — кажется, она вышла замуж в семнадцать лет… Эта женщина очень красивая. Из нее вышла бы прекрасная жена и мать.
— Слишком предана отцу, полагаю, — ответил инспектор Бэкон.
— Не так уж сильно предана, но инстинктивно старается, как это свойственно некоторым женщинам, угождать своим мужчинам. Она видит, что ее отцу нравится считать себя инвалидом, поэтому позволяет ему быть инвалидом. Так же она ведет себя с братьями. Седрик считает себя хорошим художником, а этот, как его... Гарольд знает, как она полагается на его здравые суждения. Она позволяет Альфреду шокировать себя рассказами о своих хитрых сделках. О да, она умная женщина, совсем неглупая... Ну, я вам еще зачем-нибудь нужен? Хотите, чтобы я взглянул на ваш труп теперь, когда Джонстон закончил с ним и проверил, не одна ли это из моих врачебных ошибок?
Джонстон был полицейским медиком.
— Да, я бы хотел, чтобы вы взглянули, доктор. Нам нужно ее опознать. Наверное, старый мистер Крэкенторп этого сделать не сможет? Слишком большое напряжение для него?
— Напряжение? Чепуха. Он вас и меня никогда не простит, если мы не позволим ему посмотреть на нее. Он сгорает от нетерпения. Самое волнующее событие в его жизни за последние пятнадцать лет или около того — и оно ничего не будет ему стоить!
— Значит, он не так уж серьезно болен?
— Ему семьдесят два года, — ответил доктор. — Вот и все, чем он болен. Его иногда мучают ревматические боли — а кого они не мучают? Он называет это артритом. После еды у него бывает учащенный пульс — как у всех нас, — но он приписывает это «больному сердцу». Однако старик вполне способен делать все, что ему захочется! У меня полно таких пациентов. Те же, кто действительно болен, отчаянно настаивают, что они совершенно здоровы... Пойдемте, посмотрим на ваш труп. Неприятное зрелище, полагаю?