— А двадцатого?
Седрик скорчил гримасу.
— Все утро ушло на ужасное похмелье.
— А во второй половине дня? Начиная с трех часов и дальше?
— Дайте подумать... Ну, я шатался без дела, можно и так сказать. Сходил в Национальную галерею, это вполне респектабельно. Посмотрел фильм. «Ровенна с Дикого Запада». Всегда питал слабость к вестернам. Этот был чудесным... Потом пропустил пару стаканчиков в баре, немного поспал в своем номере, а около десяти отправился с той подружкой по различным модным заведениям — даже не помню названия большинства из них. Одно называлось «Прыгающая лягушка», по-моему. Она их все знала. Довольно сильно набрался и, по правде сказать, больше почти ничего не помню, пока не проснулся на следующее утро, с еще большим похмельем. Подружка упорхнула на свой самолет, а я вылил на голову холодной воды, пошел в аптеку, выпил там какое-то дьявольское снадобье, а потом двинулся сюда, делая вид, будто еду прямо из Хитроу. Незачем расстраивать Эмму, думал я. Вы же знаете этих женщин, они всегда обижаются, если не едешь прямо домой. Мне пришлось занять у нее денег, чтобы расплатиться за такси. У меня не осталось ни пенни. Просить старика нет смысла — он никогда не раскошелится. Скупердяй... Ну, инспектор, вы удовлетворены?
— Что-то из этого можно подтвердить, мистер Крэкенторп? Скажем, время между тремя часами дня и семью часами вечера?
— Очень в этом сомневаюсь, — весело ответил Седрик. — Национальная галерея, где смотрители смотрят на тебя тусклым взглядом, и полные народу залы... Нет, едва ли.
Снова вошла Эмма. В руке она держала маленький ежедневник.
— Вам надо знать, что каждый из нас делал двадцатого декабря, правильно, инспектор Крэддок?
— Ну... э... да, мисс Крэкенторп.
— Я как раз просматривала свои записи. Двадцатого я ездила в Брэкхэмптон на собрание Фонда реставрации церкви. Оно закончилось примерно без четверти час, и я пошла на ланч вместе с леди Эдингтон и мисс Бартлетт, которые также являются членами комитета, в кафе «Кадена». После этого прошлась по магазинам — делала покупки к Рождеству и искала рождественские подарки. Заходила в «Гринфордс», в «Лайелл» и «Свифте», и еще в «Бутс», и, возможно, еще в несколько магазинов. Примерно без четверти пять я выпила чаю в чайной «Шэмрок», а после пошла на вокзал встречать Брайана, который приехал поездом. Вернулась домой около шести часов и нашла отца в очень дурном настроении. Я оставила ему готовый ланч, но миссис Харт, которая должна была прийти во второй половине дня и подать ему чай, не явилась. Отец был так сердит, что заперся у себя в комнате и не захотел меня впустить или поговорить со мной. Он не любит, когда я ухожу во второй половине дня, но я нарочно делаю это время от времени.