– Ух ты-ы… какой красавчик!
– А колечка-то нет! – торжествующе воскликнула одна из девиц и решительно протиснулась вперед между подругами. – Такого грех упускать! Α ну-ка, расступитесь!
– Девки! Какая тачка!.. – взвизгнул кто-то.
– Пустите меня!
– Чур, он мой! – зашипели с другой стороны. Возле дверей образовалась небольшая давка из стремительно прихорашивающихся особ женского пола. Кто-то спешно отбросил в сторону недокуренный бычок и торопливо запихнул за щеки жвачку с убийственной дозой ментола, кто-то наспех принялся приглаживать пышные волосы, кто-то расстегнул верхнюю пуговичку блузки и принял максимально выгодную позу.
– Отвали!
– Дура!..
– Сама дура!..
– Да расступитесь же!
– ТИХО! Он идет сюда!
Колючка застыла посреди взволнованной толпы, как изваяние, нервно сплетя длинные пальцы и чувствуя, как нарастает бешеный грохот в груди; по телу пробежала волна знакомого жара.
Молодой мужчина с жесткими чертами лица и непривычно длинной гривой иссиня черных волос обвел медленным взором жадно пожирающих его глазами студенток в наспех расстегнутых халатах, ревниво меряющихся взглядами парней, дюжую фигуру охранника у входа… Так же медленно снял солнцезащитные очки и внимательно посмотрел ещё раз, сразив наповал добрую половину представительниц слабого пола своими удивительными синими радужками и заставив вторую с досадой поджать алые губки: напряженно ищущий взгляд не остановился ни на ком.
– Стас… – беззвучно выдохнула потрясенная до глубины души Ева.
Реис молниеносно обернулся. Его удивительные глаза ярко вспыхнули, выделив из возбужденно гудящей толпы нужное лицо, а губы сами собой раздвинулись в мягкой, необычайно нежной улыбке и неслышно шепнули:
– Вот я и вернулся, малыш…
Гостиничный номер был ожидаемо роскошен. Разумеется, «Русский Χилтон». И, разумеется, люкс. Впрочем, ничего иного от реиса, привыкшего получать от жизни самое лучшее, ждать не стоило: он был слишком независим. Выполненная в мягких бежевых тонах и уставленная живыми цветами, дальняя спальня была по-домашнему уютной, светлой и очень милой. А единственным темным пятном в центре этого великолепия выделялись разметавшиеся в полном беспорядке две иссиня черные гривы на пышных подушках.
– Наконец-то, ты рядом! – с невыразимым облегчением выдохнул Ставрас, жадно зарываясь лицом в ее отрастающие волосы. – Прости, что не смог приехать раньше!
Колючка тесно прижалась и, пристроив голову на могучем плече, счастливо зажмурилась, слушая взволнованное биение его сердца и вдыхая восхитительный запах неестественно горячей кожи реиса.