–Нет, ворлок!
Солдаты отреагировали – вытащили из толпы трех женщин: девушку четырнадцати-пятнадцати лет, статную черноволосую эльфку и толстуху. Все три носили грубые коричневые сутаны, как друидки. Их споро и деловито прикрутили к свободным столбам. Ворлок выпустил своих жертв, они с рухнули на землю, не веря, что остались живы, а сам подошел рассмотреть, кто осмелился помешать ему свершить наказание над недругами.
Эльфийка показалась ему ничем не примечательной, и ее столб вместе с ней объяло пламя. В этот миг далеко-далеко вздрогнул от боли в сердце старый маг Шакур Ором – погибла его возлюбленная Тириэль, добровольно ушедшая на дальние миры и ставшая там самой ярой сторонницей движения природных магов – друидов – открыв в себе дар магии природы, в какой-то мере свойственный всем эльфам. А вот девушку он узнал, хотя прошло целых шесть лет с их мимолетной встречи, длившейся всего минуту. Это была та самая девочка, которая шесть лет назад не побоялась «страшного» ворлока, ведущего в поводу осла с трупом мантикоры, и протянула ему яблоко от чистого детского сердца.
Странно, но мучившая Шэйрада с того момента, как он увидел сожженный гоблинами свой родной дом, боль притупилась, почти исчезла, лишь далеко-далеко шевелился ее червячок, рождая слабенькие позывы ярости. Как тогда, он протянул к ней руку…но солдат неправильно истолковал жест командира. Его остро заточенная пика вошла девочке под подбородок и выглянула из макушки. Два крика – Шэйрада и третьей друидки – слились в один. Земля под ногами компаньона Ириодала затряслась. Проштрафившийся воин влетел в бревенчатую стену ближайшего сруба, едва не проломив его. Шэйрад давил и давил прессом, пока все кости в теле провинившегося не превратились в мельчайшую пыль. Но и этого ему показалось мало. Два других латника, случившихся рядом со столбом девочки, взлетели вверх на пять человеческих ростов, и грохнулись вниз. Броня раскололась, как ореховая скорлупа. Ревя, Шэйрад с силой развел руки в стороны. Страшная волна заклятья развалила все дома на улице. Селяне, большинство из которых и без того давно обделались, еще плотнее сжались в кучу. Мыслей о бунте больше ни у кого не возникало.
Бывший ворлок перевел взгляд на третью друидку, и к своему удивлению признал в ней свою случайную собеседницу из той же деревни, что и девочка. Она была мертва. Сердце остановилось. Новая вспышка ярости, исковеркала, уничтожила и выжгла дотла все живое вокруг него в радиусе полета стрелы. И по сей день на этом самом месте чернеет плешь, ничто не желает расти на нем.