— Надо взять под наблюдение Славского, — подумал Савари, вернувшись тем же вечером в свой кабинет:
— Может быть, мальчишка и вправду приехал сюда учиться, чего не бывает? А может быть, это только прикрытие.
Не исключал Савари и того, что Славский может оказаться полезным и ему самому. Аристократ, вхож во многие дома, в том числе, наверное, и российского посла. Небезынтересно. Впрочем, вербовать этих аристократов, замучаешься. Мнят о себе много. Деньги их, видите ли, не интересуют. Честь для них — превыше всего. Пьянствовать, проигрываться в карты и волочиться за каждой юбкой им честь не мешает. Лучше всего вербовать аристократов, когда они проигрываются в карты. Карточный долг для них — тоже долг чести. Вот и приходится им иногда выбирать, какую честь сохранять, ту или эту. Правда, и стреляются при этом часто. Ну, это уж их проблемы.
В тот же вечер Савари дал команду взять под наблюдение корнета Славского. Пока на неделю.
Рапорт о наблюдениях за Андреем Славским, поданный министру через неделю, содержал мало интересного. Трижды за неделю посетил университет. Каждый раз проводил там от шести до восьми часов. Дважды был на приемах у господ, не имеющих отношения ни к военным делам, ни к политике. Ездил верхом тоже два раза в сопровождении слуги. Один раз катался в коляске по Парижу, осматривал старинные дворцы и соборы. Ну, просто ангел, а не юноша.
В конце рапорта была сделана приписка:
— Слуги у Славского люди странные.
Что означала эта фраза, было непонятно. Пришлось вызывать сыщиков, проводивших наблюдение. Те пояснили, что слуги Славского, двое мужчин лет тридцати пяти — сорока, люди крепкие, к оружию привычные, хорошо говорят по-французски, приехали из России вместе с барином.
— Что же в них странного? — удивленно спросил Савари. Сыщики замялись, а один из них сказал:
— Уж очень они, господин министр, на французов похожи, не отличишь. Обычно иностранец, особенно русский, как он ни оденется, а все равно видно, что не француз, а этих в толпе ну никак не выделишь. Мы-то, уж знаем!
— Продолжать наблюдение, — приказал министр, потом добавил: до Рождества продолжать!
На следующий день министра посетила дама. Она непринужденно чмокнула министра в щеку и уселась в кресло, приготовившись слушать. Но министр был краток:
— Вы только что вернулись из Петербурга, мадемуазель. Я читал ваш рапорт. Неплохо написано. Хотел бы послушать ваши личные впечатления. Меня интересуют детали. Настроение в обществе среди военных, среди обывателей. Как относятся к французам, живущим в городе.