– Мы ищем оружие, но убийца знает, как разорвать связь между стрелой и луком, – ответил он голосом низким и необычно уверенным для юнца.
Тоби, понурившись от стыда, повинился:
– Я слишком привык полагаться на сэра Томаса. И сэра Ранальда. Я распустился.
Красный Рыцарь простер руку и ущипнул оруженосца за щеку.
– Хорош трепаться, Тоби, мы все немного на взводе. А этот мерзавец неплох. Он выбрал удобный момент. А мы его прикрыли.
– Зачем тебе так нужно туда возвращаться? – спросил сэр Майкл.
Герцог взглянул на него – глаза его были темны и блестели чуть сильнее обычного. А в глубине мерцал красный огонек.
– Майкл, если меня не станет, то вся преисподняя вырвется на волю. Даю тебе слово. А если они увидят, что я и ухом не повел, – улыбнулся он, – то кое-что себе сами переломают.
– Кто такие «они»? – осведомился сэр Джордж.
Сэр Гэвин протолкнулся вперед.
– К черту! – бросил он злобно. – По мне, так пусть это место сгорит!
– Благородные господа, нам предстоит хлопотная рождественская ночь. Мы ждали этого – Гельфред перехватил гонца, но, видимо, был и дублер. – Красный Рыцарь сел, очень бледный. – Однако нам ничего не грозит, если я переживу танцы. Если же нет, то разрешите воспользоваться моментом и признаться, что командовать вами и сражаться вместе с вами для меня было подлинным счастьем.
Эткорт обратился к сэру Майклу:
– Он повредился умом. Уложи его в постель. И разве не нужно предупредить принцессу?
Лицо Красного Рыцаря закаменело.
– Ее? Предупредить? – задохнулся сэр Майкл.
Он посмотрел на сэра Алкея, который стоял, скрестив руки на груди.
Морейский рыцарь словно постарел на десять лет. Он покачал головой, но ничего не сказал.
Перчатку подняла госпожа Элисон. Она расхохоталась, и ее хриплый смех прозвучал вызовом судьбе.
– Предупредить принцессу? Да ведь она небось и платит гребаному убийце!
ХАРНДОН – КОРОЛЕВА
На пару с Диотой королева привела в порядок свои покои и занялась делами: встретилась с мастером Пиэлом, принесшим ее подарок для короля, который она затем и упаковала. Потом тщательно облачилась в коричневый бархат, расшитый бронзовым и золотым бисером, а также изумрудами величиной со шляпку гвоздя. Живот обозначился, но Диота сотворила чудо и переколола бархат с учетом свежего прироста.
– А где Ребекка? И Эммота? И все мои остальные фрейлины? – спросила королева, когда надвинулась зимняя тьма.
Она смотрела, как удлиняются тени – башни как бы ползли по грязному снегу главного двора, – и с содроганием думала о другой тьме в коридорах под Старым дворцом.
– Они опаздывают, милочка. Все опаздывают, – с обычной практичностью ответила Диота. – Потому что нынче, моя милая, Рождество, а в Рождество так всегда и бывает.