– Что? – Гамилькар обмяк и половина его канала ослепла. Эхо моргнуло, а
затем заскремблировало, словно тонущий человек, пытающийся найти канат.
Я не вижу данных. Она отрезала меня от виртуальности.
– В долине было где-то на сто тысяч человек больше, чем надо, – Додже
говорил, растягивая слова. – Они прибывали из деревень, забивая город.
Бедный, глупый шериф. Ты должен был оставаться для Кармы мальчиком на
побегушках. Плохое время, чтобы отрастить хребет. До КД1 Карма раздала
приказы. Вот столько людей в раю, и не больше. И кто-то должен был
стать подметальщиком, очистить канавы. Знаешь что? Быть подметальщиком
выгодно. Ты Панде, так ведь? Один из ваших тоже этим занимался. Думаешь,
только я прибирал для нее дом? Я знаю каждый гребаный грязный секрет. Я
гребаный столп общества. Я этот город пополам расколю, прежде чем меня
повалят.
– Шериф, – сказала Карма, голос ее гремел с потолка. – Вы близки к
сердечному приступу.
В горле Гамилькара поднялась желчь. Может она это сделать? В ЛМА есть
бэкдор? Конечно, есть… Он попытался заговорить, но слова не выходили
изо рта, только его эхо бормотало как слабоумная горилла. Он упал на
колени, руки дрожали, он отчаянно пытался повернуть голову к Канелии, в
то время как тело его дергалось в разные стороны.
– Больше нечего сказать, шериф? – насмешливо спросил Додже. – Думаю, что
расследование закончено. А теперь я заберу свой приз. Господин Кхунбиш,
не будете ли вы так любезны казнить предателей?
Гигантский монгол вышел почти неохотно, шаркая на каждом шагу.
Полковница Шакия попыталась выбраться из командного кресла и обнаружила,
что ее ноги и руки необъяснимым образом превратились в желе – ЛМА
отреагировал на внезапный, стремительный натиск электронной атаки Кармы.
Гамилькар наблюдал, как ее армейская нервная система пытается прийти в
себя, а затем на него упала тень монгола.
Он поднял руку и попытался перехватить усиленный броней кулак. Удар
врубился в его запястье, раздробив его, и пришелся на ключевую кость,
сохранив достаточно силы, чтобы сломать, складывая тело Гамилькара
пополам. Нога в титановом ботинке опустилась на колено, полностью его
сокрушая, оставляя следователя подергивающимся, будто полураздавленное
насекомое, пришпиленное к доске.
Его ЛМА реагировал подобно поплывшему алкоголику, затопляя тело
обезболивающими и адреналином, в то же время очень неэффективно сражаясь
с неизвестным вирусным оружием, которым его затопила Карма. Надо было
сделать апгрейд.
Господин Кхунбиш не был жестоким человеком. Он потянулся вниз и почти с
нежностью обхватил голову Гамилькара, искусное касание, несмотря на
доспехи; сервомоторы в костюме зашумели, прелюдия к тискам, которые
раздавят его череп. Полуобвисший в хватке монгола, Гамилькар видел, как
Канелия усмирила свои непокорные конечности. В ее руке расцвел древний
револьвер, благословенно свободный от электроники, еще иммунный к тому,
с чем на них нападала Карма.