— Думаю, что могу предложить вам за серебро четырнадцать монет.
— Четырнадцать! — возмутилась та. — Это же грабёж! Серебро фамильное! Взгляните на вензеля, на пробы!
— Вижу, вижу, госпожа, что работа отличная. Но времена нынче тяжкие, — сетуя, причмокнул скряга. — Однако из-за глубочайшего к вам почтения готов добавить сверху ещё две монеты.
— Это возмутительно! — едва сдерживая неудовольствие, прошипела женщина.
— Простите, госпожа. Дело нынче идёт не шибко, но вы вполне можете попытать счастье ещё где-нибудь.
Мне послышался сдавленный вздох полный негодования, но немедленного ответа не последовало.
— Хорошо. Давайте, — напряжённо произнесла она после долгой паузы.
— Конечно, госпожа, — поклонившись, скупщик скрылся за занавеской, и вернулся уже через минуту с небольшим мешочком. — Приятного дня, госпожа, — любезно произнёс он вслед, когда женщина, не проронив больше ни слова, развернулась и поспешила к двери.
Колокольчик зазвенел, провожая гостью. Скупщик подождал, пока она скроется из виду, и покачал головой, впрочем, улыбаясь.
В лавке он не задержался, снова скрываясь где-то в глубине.
Я вздохнул поглубже, выбрался из укрытия и открыл дверь, заставляя оповестить о собственном вторжении. Скупщик появился в тот момент, когда я преодолел половину расстояния до его широкого стола.
Он раскрыл было рот, но увидев меня, остановился, позволяя подойти ближе. Словно не уверенный, что зрение его не обманывает, он достал из нагрудного кармана стёклышки для зрения, закреплённые на тонкой проволоке, и надел.
— Что тебе нужно? — с подозрением спросил он — от былой любезности не осталось и следа, стоило ему заметить, как сильно я наследил.
— Хочу кое-что продать.
— И что же? Свои башмаки? — усмехнулся он — видимо ему самому шутка показалась на редкость забавной.
— Нет, башмаки я собираюсь купить на те деньги, что вы мне дадите.
— А ты бойкий. Ну, что там у тебя, показывай, — нетерпеливо потребовал он, подзывая меня ближе указательным и средним пальцем, сложёнными вместе — этот жест следовало понимать так, чтобы я скорее извлёк из карманов то, что принёс. Вместо этого я засунул руку за пазуху и вытащил на свет кулон.
Глаза скупщика на мгновенье алчно сверкнули и тут же погасли. На его лицо вернулось всё то же спокойное выражение заинтересованного — но исключительно из вежливости — дельца.
— Пять монет, — бросил он с видом величайшего одолжения.
— Сто, — в тон ему ответил я.
Скупщик кудахтнул от возмущения, пока его брови взметнулись до половины лба.
— Нигде не треснет?
— Нет, — уверенно и спокойно ответил я.