— На небольшие выступления, на окружения с заходом в тыл способна финская армия, свои условия они, финны, знают хорошо. Но и только.
Сталин осуждал такую концепцию армии, потому что он не принимал её. Сильный, умный и волевой, он, однако, никогда не был миротворцем. Потому и создавал наступательную армию. Потому и не подготовил мощные оборонительные сооружения и укрепления на западе и юго-западе СССР. Именно поэтому смогла германская армия за несколько дней пройти сотни километров вглубь советской территории. И если бы Гитлер не двинул свои войска на СССР 22 июня сорок первого, то, возможно, немного позже Сталин бы двинул свои. И тогда армия, не очень готовая к обороне, но подготовленная к наступлению, многочисленная и вооружённая, тоже, весьма вероятно, стремительно пошла бы на запад, «освобождая» пролетариат Европы от «гнёта буржуазии».
— Мы не должны забывать, — снова продолжал Сталин, — что у Финляндии сильно развиты целлюлозные фабрики, а целлюлоза это — порох. Фабрики эти дают порох. А порох стоит дорого. У них, у финнов, целлюлозных заводов вдвое больше, чем у нас. У нас — 500 тысяч тонн в год. Но после заключения этого мира мы получим заводы, которые почти сразу же будут давать нам ещё 100 тысяч тонн целлюлозы в год.
Он о чём-то задумался и замолчал, держа трубку в руке, но не затягиваясь. Постоял с минуту. Потом словно вспомнил про трубку, с удовольствием затянулся. Отряхнул спереди свой, защитного цвета френч левой, не совсем здоровой, постоянно полусогнутой рукой, будто ему показалось, что пепел попал на гладкий коверкот френча.
— У них, конечно, мало артиллерии, мало авиации. Хотя капиталы у них есть. Но их во многом выручает опыт их Маннергейма. — Сталин несколько секунд снова помолчал. — Да. Надо заключать мир. Условия им переданы. И всё так пусть и будет. Порт Ханко. Рыбачий. И Выборг. И всё, как там сказано. Теперь это будет около тридцати четырёх тысяч квадратных километров территории. Товарищ Тимошенко!
— Я, товарищ Сталин! — Генерал Тимошенко, командующий фронтом, встал и вытянулся, не выходя из-за стола.
— Пока они не согласятся на наши условия, пока не подпишут документы, продолжайте давить, не ослабевая, а только усиливая это давление.
— Слушаюсь, товарищ Сталин!
— Садитесь, товарищ Тимошенко! Финнов мы, конечно, победим. И невелика заслуга победить маленькую страну, но выводы наши, в отношении нашей армии и вооружения, мы сделаем. Теперь уже многое нам очевидно. У вас нет вопросов, товарищ Куусинен?
Куусинен тотчас встал:
— Нет, товарищ Сталин! Всё ясно.