Он еще раз бросил взгляд на бурун и вздрогнул: из пены высунулась человеческая рука, затем показалась голова и снова все ушло под воду. Сбросив рюкзак, Костя побежал к веревке. Согнувшись, пролез под нее, уперся руками в валун у кромки берега, распрямился, подрагивая от натуги. Провисшая часть поднялась из воды, тяжело вытаскивая безвольное тело. Ленька не растерялся, подпер веревку жердью. Варнаков вынырнул из-под нее, на ходу растирая плечо, выкинул из рюкзака репшнур, отцепил от связки пару карабинов.
Парень на веревке, кажется, был жив: потянулась вверх рука… мотнулась голова. Хотя, клокочущий бурун мог шевелить тело.
— Придется тебе лезть к нему, — жестко сказал Варнаков. Ленька чуть побледнел. Застегивая на его груди страховочный пояс. Костя подбадривал племянника: — Не бойся, я тебя в любом случае удержу и вытащу, разве что искупаешься…
— Да не очкую я, — покраснел Ленька. — А если это мертвец, трогать его — бр-р!
— Ничего, он там на ремне висит. Попробуешь рукой — если ремень по веревке скользит — защелкнешь на нем карабин. Вот он, с правого бока. Потом я потащу тебя обратно, а ты выпускай вот этот репшнур — все понял? Если ремень зацепился — тогда хуже: обвяжешь его под мышками репом — только крепко, ремень перережешь. Нож — вот! Ну, давай, не дрейфь!
Варнаков шлепком закинул ноги племянника на веревку, сам закрепился. Все можно было сделать быстрей, но он перестраховывался втрое: все-таки племянник совсем мальчишка.
Ленька быстро продвигался вперед, бурун слегка доставал волной его спину. Вот он подполз к ремню, смело дернул его на себя. Тело в воде качнулось, ремень продвинулся. Порядок!
Ленька закричал сквозь грохот реки. По его лицу Костя понял — жив утопленник! Потянул на себя репшнур, и Ленька, отплевываясь от захлестывающих волн на провисшей от тяжести двух тел веревке, заскользил ногами вперед к берегу.
Парня вырвало у воды. Варнаковы выволокли его наверх, на пологое место, положили под лиственницей на почти сухую хвою. Костя начал разводить костер.
— Ну, ты, чучело, — услышал за спиной насмешливый голос племянника. — Как зовут-то?
— Сеня, — громко икая, пробормотал «утопленник». — Семен.
— Вставай, Сеня, суши одежду, и будем тебя драть! — Ленька шлепнул по своей ладони чужим широким ремнем. Варнаков, раздувая огонь, прикрикнул:
— Оставь парня! Наломай сушняка да выжми одежду.
Ленька послушно бросил ремень и полез под ближнее дерево, затрещал, захрустел там сухими ветками.
В сером небе пробилось голубое окно, и через него на сырой лес брызнули солнечные лучи. От мокрой травы и одежды душновато запарило. Время было обеденное. Обжигаясь, Варнаков поставил на желтую перину хвои черный котелок с кашей.