— Интересно, была у погибшего семья или нет?
И только. Довиле все время пыталась понять, что же все-таки связывает эту труженицу с лесными братьями. Почему тот долговязый назвал ее тогда «наш человек»?
Молодая учительница попыталась разузнать кое-что у директора школы Казрагиса, который учительствовал тут уже свыше десяти лет. Он неплохо знал местных жителей, рассказал ей о муже сторожихи, искусном плотнике, который умер от чахотки перед самой войной. Леокадия осталась с сыном одна. Во время войны светловолосый красавец студент учился в Каунасе. Вместе с фронтом он, по словам матери, очутился на Западе.
Довиле все поняла: значит, сын, живой или мертвый, и есть та ниточка, которая связывает школьную сторожиху с вооруженными лесными братьями. Пожилая женщина надеется, что Бородач о нем знает.
Однажды Довиле решила навестить тетушку Леокадию. Аккуратный домишко с белыми ставнями стоял на отшибе, неподалеку от деревенского кладбища, в окружении старых яблонь. Учительницу поразили чистота и уют, царившие в доме. До блеска были натерты не только полы — казалось, сверкала чистотой каждая вещь. На столе, диване, тумбочках и даже на подоконниках пестрели вышитые причудливым орнаментом салфетки. Довиле не могла отвести взгляд от этой красоты, хотя и успела при этом заметить краем глаза две увеличенные фотографии на стене. На одной, свадебной, были изображены молодожены, с сосредоточенным видом смотрящие перед собой. В их взглядах угадывались напряжение и смутное предчувствие грозящей опасности. Казалось, этим двоим уже известно, что они вступают на тернистый, исполненный суровых испытаний путь.
С другого снимка улыбался красивый светловолосый юноша. Вероятно, он представлял себе будущее светлым, радостным, без единого облачка. Сын, пожалуй, больше похож на отца, подумала учительница. Те же глаза, губы. Но откуда это легкомысленное, беззаботное выражение лица?
Хозяйка перехватила взгляд девушки и разволновалась.
— Все война виновата… Один он у меня был, и того… — дрожащим голосом сказала она. По-видимому, не желая больше бередить рану, Леокадия стала показывать свое рукоделие. Она вытаскивала из шкатулки то салфеточку, то кружева и с гордостью протягивала их гостье.
Довиле не терпелось узнать еще хоть что-нибудь о светловолосом студенте, но мать упорно не желала возвращаться к этой теме. Ну и пусть, не нужно лезть человеку в душу, мысленно согласилась гостья. Отведав немного сыра, учительница распрощалась и ушла.
Однажды, в конце ноября, когда земля уже была прихвачена первыми заморозками, возле школы затормозил брезентовый «виллис». Из него вылезли военный в защитного цвета шинели и вооруженный мужчина в штатском. Оба решительно направились к крыльцу. Очутившись в учительской, военный с порога спросил: