— И что теперь?
— Теперь он будет палить из них одновременно, вот что, — торжествующе заключила Элен.
— Точно! — подтвердил донельзя довольный Томми.
Валентина низко наклонила голову, но ее плечи тряслись от сдерживаемого смеха. Впрочем, она успела заметить, что и Рэдклифф втихомолку хихикает.
— Это просто возмутительно! — продолжала возмущаться Элен, — что вы хихикаете? Что тут смешного? О господи, — тут она сама засмеялась, не в силах больше этого выдерживать.
Всеобщий смех немного разрядил обстановку.
— Да, кто, ты говоришь, это такая? — ядовито осведомился Рэдклифф, осмотрев Валентину критическим взглядом.
— Мисс Валентина Лефевр, — повторила сестра и недоуменно взглянула на него.
На ее памяти ее брат еще никогда не отзывался о девушке в таком тоне. Тем более, если эта девушка была красива. Она посмотрела на Валентину, взглядом прося у нее прощения, но та, казалось, совершенно не была обижена. Напротив, она улыбалась. А потом изысканно присела.
— Очень приятно, месье… э-э-э… Элен, как там зовут вашего братца?
— Джим, — выдавила та, решительно ничего не понимая.
— Что, мне так и следует его называть? Просто Джим?
— Рэдклифф, — добавила Элен, моргая.
Кто-то здесь точно сошел с ума.
— Очень приятно, — заключила Валентина.
— А как мне приятно, — не остался в долгу Рэдклифф.
— А мне тоже приятно! — вмешался Томми решительно, — можно мне немного пострелять, мама?
— Потом, — отрезала она, приходя в себя, — тем более, что ты уже это сделал.
— Это не я, это мисс Лефевр.
Валентина фыркнула.
— Ох, — Элен осмотрелась, — думаю, что пора за стол, господа. Томми, где твоя сестра?
— Торчит перед зеркалом, — лаконично отозвался тот.
— Не торчит, а смотрится. Боже, где тебя воспитывали?
— Тут.
Элен укоризненно посмотрела на гостей, которые вновь принялись хихикать, почти в унисон. И тут же подумала, что они прекрасно смотрятся. Кажется, она не ошиблась, когда предполагала их поженить. Они ведь даже подарки одинаковые принесли.
Спустя пару минут миссис Корриган ввела в комнату припозднившуюся Энн. Теперь все были в сборе.
Томми был, разумеется, во главе праздничного стола. Он задул шесть свечей на именинном торте, причем, с первого раза, за что был вознагражден хлопками взрослых.
Потом он разрезал торт, что сделал весьма неумело, но зато с чувством. Самый большой кусок он без колебаний отдал своему дяде, а кусок чуть поменьше — Валентине, которая очень мило его поблагодарила. Энн вместо торта Томми хотел показать язык, но Элен быстро это прекратила.
Несмотря на внешнюю невозмутимость, Валентина чувствовала себя немного не в своей тарелке. Уж кого-кого, а Рэдклиффа она совсем не ожидала здесь встретить. Впрочем, это было взаимно.