– Значит, тебе вот только теперь удалось выбраться?
– Да, и назад я не вернусь. Ни за что. Войду в финальную шестерку или умру.
– Я тебя понимаю.
Обессиленная Саки склоняет голову мне на плечо. Лоб у нее горячий.
– Тебе нехорошо, Саки?
– Что уж тут хорошего.
– Я к тому, что ты вся горишь. Надо позвать медсестру…
– Когда посплю, станет лучше. – Саки снова забирается под одеяло. – Не зови никого, ладно?
– Как скажешь. Давай хоть холодный компресс тебе сделаю.
Накидываю кофту поверх пижамы и хочу выйти, но у самой двери Саки окликает меня.
– Спасибо тебе. Ты настоящий друг, а я вот просто по-свински себя вела. Боялась, наверно, подружиться с соперницей.
– Ну что ты, я все понимаю. Можешь смело рассчитывать на меня.
Утром Саки встает все такая же бледная, и на руке у нее красная сыпь. Что делать-то?
– Саки, это серьезно. Пожалуйста, сходим к сестре.
– Нельзя, меня забракуют из-за болезни. Потерплю до вечера, может, само пройдет.
Не догадывается, в чем дело, или просто не хочет знать? Может, она согласится пойти к сестре Уотсон, если поделиться с ней моей версией? Но я молчу, чтобы не напрягать ее еще больше. Намазываю ей веки тональным кремом, помогаю надеть под форменную рубашку майку с длинными рукавами, веду под руку в столовую. Она спотыкается на каждом шагу.
– Что, голова кружится?
Она кивает.
– Саки, пожалуйста!
– Нет. Ты же знаешь, я не могу вернуться домой.
– Ладно, только не отходи от меня.
Она сжимает мою руку.
– Спасибо.
Становимся в очередь. Заказываю завтрак себе и ей, выбирая блюда, где протеина побольше. Наши товарищи за столом расспрашивают Ларк о ее астронавтском прошлом, и я надеюсь, что мы останемся незамеченными, но тут Лео перегибается ко мне и шепчет:
– Что это с ней?
Мы с ним сидим на дальнем конце, другие вряд ли услышат, но можно ли ему доверять? Саки с великими усилиями возит ложкой в овсянке – она рядом и в то же время где-то не здесь.
– Я же вижу, Наоми. Можешь не говорить, я просто помочь хотел.
Помощь очень бы мне пригодилась. Нагибаюсь, в свою очередь, к нему через стол и говорю еле слышно:
– По-моему, это реакция на РСБ, только никому больше не говори.
– Но ей же плохо!
– Я ее уговаривала к сестре пойти – бесполезно. Давай пока помолчим. Не хочу подрывать ее шансы на выход в финал.
Послушайте только. Будь здесь мой брат, он напомнил бы, что Саки будет только лучше, если она останется на Земле. Но я, зная, что пришлось испытать ей и многим другим ребятам, уже ни в чем не уверена.
Этим утром нас ведут в барокамеру, сделанную целиком изо льда. Похоже на и́глу, но внутри ничего, кроме оранжевых конусов и ледяных кубиков, составленных в пирамиды. Ларк перед входом раздает нам теплые куртки – может, от холода лихорадка Саки пройдет?