— Но ведь все, о чем я думаю, только мои фантазии! — попыталась успокоить себя Налва. Ду Карму говорила, что Вириату устроился во французский ресторанчик. Сейчас он наверняка отправился на работу, а машину не взял, потому что два квартала для молодого мужчины — это не расстояние! —Хорошее настроение мигом вернулось к ней.
«А что, если мне на минуточку зайти в его комнату? Это меня успокоит, и я смогу сразу заснуть.
Да я просто, обязана это сделать! Ведь, если у него кто-то появился, мне удастся найти доказательства и сразу принять меры».
Налва тихо вышла в коридор и открыла дверь комнаты Вириату.
Кругом было идеально чисто, будто здесь жил не молодой человек, а какая-нибудь принцесса. Книжки на полках подобраны по цвету. Пледы на креслах и кровати идеально разглажены. Симметричные рамки с фотографиями на стене, гармонировали с обоями. Отполированные африканские статуэтки на полу по стилю и цвету прекрасно сочетались с персидским ковром.
Единственный диссонанс вносила книга, лежащая на подушке. Налва взяла ее в руки и прочитала название: Авона Грю «Искусство ксилографии». Странное название, подумала Налва и взяла ее в руки, моментально ощутив, неясную опасность, исходящую от книги. Она тряхнула головой, чтобы снять наваждение, отбросила книгу и стала рассматривать фотографии, развешанные на стене.
Здесь тоже не было ничего особенного. Вот голенький Вириату на руках ду Карму. Налва нежно погладила снимок. Вириату с первой футбольной командой, в школе, у дома, среди братьев...
Она закрыла глаза и уловила едва слышную мелодию, которая идеально подходила к ее теперешнему состоянию. Где-то вдалеке, на улице играла музыка. Она звучала прерывисто и нервно, то возрастая, то затихая вновь. Это была самба.
Девушка прикрыла лицо руками и прислушалась к себе: в ней неумолимо зрела, росла и поднималась необъяснимая волна радости.
Неожиданно на нее накатило странное состояние возбуждения, ей нравилось смотреть и трогать вещи Вириату и, чтобы дать выход эмоциям, она закружилась, завертелась в странном танце, качая бедрами, подпрыгивая и изгибаясь.
Если бы ее мог видеть Вириату, он непременно сказал бы, как она похожа на прекрасную жрицу, танцующую ритуальный танец в честь богини Любви.
Миналва вихрем носилась по комнате, пока не почувствовала резкую боль в ступне. На полу лежала маленькая сережка с зеленым изумрудом. Она схватила ее, поднесла к лицу и яростно зажала в кулак.
— Думай, думай! Это простая случайность или у него кто-то есть?
Ее чувства были настолько обострены, что она уловила тихое треньканье входной двери. Налва выглянула в коридор и услышала возбужденные голоса мужа и Плиниу.