Соколов это понял, и это его рассмешило. Он решил: «Ну да я проучу тебя, юный выскочка!» С улыбкой произнес:
— Я и теперь не совсем еще ослаб. — Повернулся к ламе: — Простите, Ольга Викторовна, я на мгновение отлучусь, — и вдруг, подхватив будущего убийцу Григория Распутина, взметнул его вверх и под общий смех на вытянутой вверх руке понес его через весь зал.
В танцах был небольшой перерыв. Соколов пересек зал по диагонали. Гости смеялись, аплодировали. Дипломаты шушукались:
— Это и есть тот самый знаменитый и ужасный граф Соколов?
Юсупов вначале брыкался, пытался вырваться, но потом смирился перед грозной силой и только просил:
— Прошу, граф, не уроните!
Поставив на ноги жениха возле миловидной, но чересчур миниатюрной красавицы Ирины, Соколов сказал:
— Я опасался, что молодой человек после выпитого шампанского не найдет обратно дороги.
Ирина, подозревая, что жених сделал какую-нибудь грубость, и не желая афронта, с милой простотой отвечала по-французски:
— Аполлинарий Николаевич, вы всем показали, каким должен быть настоящий мужчина. Спасибо!
Впрочем, эти слова она адресовала скорее своему изнеженному жениху, нежели великану Соколову.
Соколов вернулся к Ольге. Галантно сказал:
— Простите, что нечаянно отлучился. Позвольте пригласить вас на следующий танец — шакон.
Ольга протянула изящную узкую кисть в белой лайковой перчатке:
— С радостью.
Граф вновь делал чудеса — это был его любимый танец. Фигуры у него выходили удивительно ловкими, так что многие кончили светскую болтовню и с интересом наблюдали.
Соколов отвел партнершу к матери, хотел раскланяться, но вдруг Ольга, вновь покраснев, с некоторым испугом и восторгом одновременно произнесла:
— А вот и государь к нам приближается…
Государь, заметив Соколова, обрадовался его появлению. Он не стал посылать за ним адъютанта, а самым демократичным образом подошел к нему.
— Дамы простят меня, если на короткое время я лишу их компании графа? — учтиво спросил государь.
Взяв Соколова под локоть, государь отвел его в сторону и негромким, но хорошо слышимым голосом сказал:
— Я очень рад, что вижу, граф, вас. Я не поверил дурному слуху, знал — Соколов жив.
— Спасибо, государь! Тешу себя надеждой, что я еще могу быть полезен великой Российской империи.
Государь легко коснулся руки Соколова и каким-то проникновенным голосом произнес:
— Вы очень, очень нужны, граф, России. И мне лично нужны. — Государь на мгновение замялся, но справился с сомнениями, решительно произнес: — У Алексея частые боли в спине и в животе. Были случаи и внутреннего кровотечения. К тому же еще осенью 1912 года Алексей неудачно потянул в паху ногу, когда мы были в Беловеже, — новое кровоизлияние. Мы перепробовали все средства, всех лучших докторов. Здоровье наследника наблюдают лучшие доктора — лейб-педиатр Раухфус и лейб-медик Острогорский. Профессор Федоров прописал лекарства, наступило некоторое улучшение. Надолго ли? Боткин сказал, что необходимо попробовать физкультурные движения. И сам Алексей верит в их пользу. Составьте для него систему, Аполлинарий Николаевич…