— Ребята! — тоскливый крик Ельцова донесся с берега. — Ау!
— Ты бы за Олегом съездила, — предложил Губатый Ленке. — Пока мы тут посидим, поговорим.
— Ага! — с радостью согласилась Изотова. — Пара минут!
Глядя на скачущую по волнам лодку, которую Ленка оседлала, как джигит горячего скакуна, трудно было представить Изотову далеким от судовождения городским жителем. Было в ее ухватках, в том, как она мгновенно, на лету усваивала новые для себя понятия, что-то морское.
Кущ, стоявший рядом с Лехой на баке, тоже провожал Изотову глазами и при этом неторопливо прихлебывал пиво из вспотевшей на жаре бутылки.
— Так что вы тут поделываете? — спросил он неторопливо. — Ты, Пима, в зеленый туризм ударился?
Пименов не ответил. В этот момент ему хотелось пива — ледяного, от глотка которого немеет горло, резкого и вкусного. Он встал и вытащил из холодильника пластиковую бутылочку минералки. Конечно, в сравнении с пивом минералка была чистой отравой, но сорваться только потому, что хочется пить да еще и в присутствии иронизирующего знакомого…
Такого Губатый позволить себе никак не мог. Он отхлебнул газировку — Ленка уже достигла берега и спрыгнула в воду, намокнув строго по пояс, и сказал так же неспешно, как собеседник:
— Туризм, только не зеленый и не голубой. Экстремальный! Ребята засиделись в своем Питере, устали.
— И пришли к тебе.
— Точно.
— А ты решил помочь?
— Ну?
— Много денег дали?
— Нормально. Вполне.
— Ага. И ты в конце сезона срываешься на отдых. Поплавать. А за окнами народ вовсю косит зелень! Не верю я тебе, Пима. Врешь ты все.
— Брось, Вова! Ведешь себя так, будто у меня в трюме полно контрабанды и ты поймал меня за руку в момент перегруза. А у меня контрабанды в трюме нет! Там мышь повесилась! Приехали мои школьные друзья, и мы отправились позагорать и покупаться…
— Захватив с собой оборудование для погружений, — констатировал Кущ. — Был, знаешь ли, такой режиссер — Станиславский. Я уж не помню по поводу чего, но он все время кричал: «Не верю!». Слыхал о таком?
Это была «коронка» Губатого, его выражение, которое он использовал неоднократно, в том числе и при Владимире Анатольевиче. Кущ вообще отличался тем, что, как голодная галка, съедал чужие связи, идеи, бизнесы и, как выяснилось, не брезговал даже выражениями.
Пименов уже набрал для ответа полную грудь воздуха, но сдержался и перевел дух.
— Доводилось слышать.
— Что ищете, Леха?
— Ничего, — Губатый пожал плечами, наблюдая, как в полосе прибоя грузится в лодку вымокший Ельцов. — Что тут можно искать, сам посуди? Ты же здешние воды знаешь, как свои пять пальцев!