— Я никого не грабила, — сказала Марьяна. Губы у нее дрожали.
— Ладно, — Кузьмичева нажала кнопку. Вошел дежурный. — Проводите гражданку. Пусть отдохнет и покурит. А ко мне пригласите Шарова.
Марьяна вдруг побледнела. Она хотела что-то спросить, но сдержалась и вышла из кабинета.
Шаров оказался высок ростом, худощав, черноволос. «Красивый мужчина», — отметила про себя Кузьмичева. Вот Марьяна и выходила бы за него замуж, денег у него много, наряжал бы как куклу. Шаров тоже разглядывал Ефросинью Викентьевну, машинально отметил ее отнюдь не изысканную стрижку. Избалованный женщинами, готовыми на все ради того, чтоб он красиво стриг и причесывал, он к слабому полу относился чуть презрительно.
— Что вы делали второго сентября? — спросила Ефросинья.
— Второго? Не вспомню.
— Пожалуйста, постарайтесь вспомнить.
— Второго? Это, кажется, был выходной? Вроде ничего. Отдыхал.
— А что вы делали на Киевском вокзале?
— Ах да, ездил на дачу!
— В гости?
— Да, пожалуй. К родственникам.
— В какое место?
— Почему вы об этом меня спрашиваете?
— Видите ли, в этом кабинете вопросы задаю я. Так в какое место вы ездили?
— В Переделкино.
«Билет его, — подумала Кузьмичева. — И рост подходящий».
— А что вы делали пятого сентября?
— Работал.
— С утра?
— Нет, во вторую смену.
— А с утра?
— Спал, я люблю поспать. — И он широко улыбнулся.
— Пятого сентября в начале одиннадцатого вы выходили из подъезда дома, где живет ваша знакомая Марьяна Русакова.
— Я думаю, это ошибка. Меня с кем-то спутали.
— Есть два свидетеля.
— Возможно, я заходил к Марьяне.
— Зачем?
Шаров ухмыльнулся.
— Просто поболтать.
— Но она в это время была на работе.
— Ну… Не застал и ушел.
— А что лежало в портфеле, который вы несли в руках?
— В портфеле? Ах да! Я собирался потом зайти в чистку.
— Зашли?
— Конечно.
— В какую? Адрес? Что сдавали?
— Возле парикмахерской у нас есть чистка.
— Все это мы проверим. Это ваш портфель?
— Я чужого не беру.
— А где он сейчас?
— Да где-то валяется. На работе, кажется.
— В этот день произошло ограбление квартиры Рогожиных, что напротив квартиры Русаковых.
— Уж не хотите ли сказать, что я ограбил эту квартиру? — вызывающе спросил Шаров.
— Хочу. Ключ от нее вам дала Русакова.
— Вранье. Я честный человек.
— Вы какой номер ботинок носите?
— Сорок третий. Хотите мне что-нибудь предложить?
— Не паясничайте. — Она сняла трубку телефона, набрала номер. — Петров! Выясни в химчистке возле парикмахерской, какие вещи сдавал гражданин Шаров пятого сентября.
— Я без квитанции сдавал, меня там знают.
— Кому? — холодно спросила Кузьмичева.
— Не знаю, как ее зовут. Приемщица причесывается у меня. Может побояться сказать, что приняла без квитанции.