), как и в отношении кладбища св. Олава (
cimiterium sancti Olavi). О церкви на Готском дворе (
ecclesia) и церкви Параскевы Пятницы на Торгу (
ecclesie sancti Vridach) также говорится однозначно как об отдельной храмовой постройке. В статье же № 14 слово «
ecclesia» отсутствует, что в сочетании со всеми вышеприведенными наблюдениями склоняет нас к необходимости признать справедливой ту интерпретацию объектов, которую предложил еще Н. М. Карамзин: статья № 14 немецкого проекта 1268/1269 г. сообщает о двух дворах, одном (св. Петра) в Новгороде и одном (св. Николая) в Ладоге.
Готскую принадлежность двора св. Николая в Ладоге можно заключить из сопоставления с той же статьей (№ 14 по нумерации Бунге), но русского проекта договора 1268/1269 г. В нем этот текст выглядит следующим образом:
«Dar dhe wische sin dher Dutsgen ofte dere Goten, dhe solen se hebben, war so se se bekennet» («Где есть луга у немцев или у готов, ими владеть им там, где они их объявят»)[1180].
Немцы в своем проекте вводили конкретные требования, указывали точные наименования субъектов права, подробно расписывали те или иные процедуры. Новгородцы же, преимущественно, просто сокращали и перефразировали их претензии. Вместо традиционных для немцев Sanctus Petrus, sancti Olavi и др. в русском проекте договора везде используются нейтральные «Немецкий двор», «Готский двор» и тому подобные. Из церквей вообще названа только одна — православная — Иоанна на Опоках. Новгородцы явно отстранялись от конфессиональных противоречий. Причем в данном пункте они даже расширяли права немецких торговцев, делали им малозначимую уступку в праве самостоятельно выбирать количество и места своих покосов. Это чуть ли не единственное место договора, где прижимистые новгородцы уступали иноземцам.
Если в качестве синонима «немцев» и «готов» русского проекта предположить «Святого Петра» и «Святого Николая в Ладоге» из немецкого проекта, то именно ладожскому двору следует приписать готское происхождение. То, что этот объект нигде более в письменных источниках не упоминается, может свидетельствовать о его непродолжительном существовании. Известно, что значение Готланда в балтийской торговле неизменно падает начиная со второй половины XIII в., а после завоевания этого острова датчанами в 1361 г. практически сходит на нет[1181]. Можно предположить, что количество готских факторий на Руси в эти годы также постепенно снижалось — одни закрывались, другие продавались, а сам Готский двор (Речной) постоянно, начиная с конца XIV в. и вплоть до XVI в., сдавался в аренду немецким и ливонским купцам