Он посмотрел на меня, в глазах его стояли слезы.
– Господь хочет, чтобы я построил обитель, лорд! Он обращается ко мне, он требует, он ждет от меня этого!
– Тогда ты должен ее построить, – с чувством сказал я. – Архиепископ это понимает! И поэтому послал тебе сообщение.
– Сообщение? – жадно переспросил он.
– Он шлет тебе свое благословение и заверяет, что ежедневно молится о твоем успехе. Обещает поддержать твои труды на Линдисфарене и послать тебе сокровища, причем какие сокровища! Но только если ты поможешь мне.
Я прижал его ладонь к кресту в рукояти Вздоха Змея:
– Своей душой клянусь в том, что если я стану повелителем Беббанбурга, то ты станешь аббатом, епископом и правителем Линдисфарены. Клянусь тебе в этом во имя отца…
– Моего отца, – торопливо поправил он.
– Во имя отца твоего, и брата, и…
– Еще одного, – снова перебил Иеремия. – Не стоит упоминать имя этого другого, – возбужденно пояснил он. – Потому как это вызывает у Бога ревность. Он сам мне сказал.
– Ревность?
Иеремия решительно кивнул:
– Понимаешь, тот, другой, он ведь святой. – Слово «святой» он произнес с нажимом. – Тогда как отец мой и брат тоже должны быть святыми, даже еще святее, но это не так. И это очень неправильно!
– Неправильно, – охотно согласился я.
– Поэтому отец просил меня никогда не упоминать имени того, другого. Никогда.
– А еще твой отец велел тебе доверять мне.
На удар сердца мне показалось, что я зашел в своем обмане слишком далеко: Иеремия не ответил, только хмурился, таращась на меня. Потом плотно зажмурил глаза и пробормотал что-то нечленораздельное. Помолчал, явно прислушиваясь, кивнул, снова буркнул что-то, открыл глаза и посмотрел на меня с неподдельной радостью:
– Я только что спросил Его, господин, и Он говорит, что я могу доверять тебе! Хвала Ему!
– Воистину хвала Ему, – согласился я, по-прежнему держа руку епископа. – А теперь расскажи мне все, что я хочу знать.
И там, в старой церкви Гируума, в этой пропахшей дымом ночи, он поведал мне все.