Мари-Луйс невольно прослезилась.
А Каш Бихуни и сейчас был безучастен ко всему происходящему. Ничто его не интересовало. Даже пленницы — жены Мурсилиса и хеттских военачальников, хоть и рьяно пытались, не сумели завлечь его своими прелестями. Он только язык им показывал, этим блудницам, и был таков…
Зал сотрясался от восторженных восклицаний и тостов, а Каш Бихуни знай наливал себе вина в серебряный кубок, пил и с завидным аппетитом заедал жаренной на вертеле бараниной.
Наступила ночь. В городе тут и там загорались костры.
* * *
Уже на другой день в Нерике стихийно образовался рынок рабов. Товаром были пленные хетты. Купцы валили отовсюду, даже чужестранцы. Торговались с продавцами — армянскими воинами, как и следовало купцам, истово.
Особенно дорого просили за миловидных девушек и молодых женщин.
Неожиданно в этой сутолоке вдруг появилась Мари-Луйс. Едва ее колесница врезалась в толпу, как все бросились в разные стороны.
Царица громко спросила:
— Э-эй, доблестные воины, кому из вас досталась в долю моя приемная дочь, хеттская девушка Ерес Эпит? Я ищу ее!.. Э-эй, дочь моя, отзовись, если ты здесь!..
— Здесь я, матушка царица!..
Ерес Эпит бегом примчалась, бросилась к колеснице своей обожаемой покровительницы:
— Здесь я! Меня продают!..
Девушка не успела договорить, как ее уже нагнал хозяин, конник из Драконова полка.
— Это моя добыча, великая царица! — закричал он.
— Добыча свята и по праву принадлежит тебе, — сказала царица. — Но ты ведь продаешь ее, а я куплю у тебя.
Мари-Луйс сняла с головного своего убора жемчужную булавку и протянула воину.
— Бери. Эта жемчужина стоит не одной сотни пленников. Думаю, ты останешься доволен?..
Воин облобызал ноги царицы. А площадь взорвалась восклицаниями удивленного люда: такая цена за одну пленницу?!
Царица тем временем бережно усадила рядом с собою Ерес Епит и повернула коней назад.
— Что же ты раньше не подала мне весточки, Ерес Эпит? Я не думала, что ты среди пленников. Спасибо, боги подсказали мне поискать тебя здесь! О Эпит-Анаит, добрейшая и справедливейшая из богов!..
А Ерес Эпит, плача от счастья, нежно ластилась к коленям царицы…
В этот день Мари-Луйс отправилась с визитом к хеттской царице, старшей жене Мурсилиса, которую по ее повелению содержали здесь же, в палатах властителя Нерика.
Пленница очень удивилась, увидев ее, но Мари-Луйс почтительно приблизилась к ней и с участием в голосе сказала:
— Твой царственный супруг, как принято по вашим обычаям, предал земле тело твоего сына Наназити. Я пришла, чтобы выразить тебе свое сочувствие и, насколько это возможно, утешить тебя, царица.