— Доброго тебе утра, великая царица! — полушепотом выдохнула девушка.
— Пусть оно будет добрым и для тебя. Встань, дитя мое, и положись на мое благорасположение. Будь правдива и чиста, как твоя душа.
Нуар поднялась.
— А ты красивая! — не удержалась Мари-Луйс.
Девушка, как бы смутившись, закрыла лицо руками и горячо проговорила:
— Нет и не может быть в этом мире никого красивее тебя, благословенная царица! Прости меня!..
— Кому ты отдала свою девственность, Нуар? У нас ведь принято, чтобы такие голубки, как ты, приносили себя в жертву какому-нибудь из богов. Так кто же он? Скажи?..
— Тот, кому все дозволено, великая царица. Кому я не смела противиться, кто имел на меня право…
Царица была сама не своя. До чего же бесчувственна и бесстыдна эта девица! Как с неба упавший камень навалилась на душу и давит.
— Что за нужда привела тебя, красавица, к царице армянской? — спросила Мари-Луйс, с трудом одолевая свою неприязнь.
— Я пришла умолять тебя, божественная, о том, чтобы ты освободила Таги-Усака, всеславного и мужественного раба твоего!..
Все творится волею зла! Эта девица отнимет у нее того, кого она никому не желает, не может уступить. Мари-Луйс непроизвольно взяла Нуар за подбородок. Какой он нежный, мягкий. Достаточно легко прикоснуться кинжальчиком с рукоятью из слоновой кости и… Да, но это было бы принесением человека в жертву?.. И такое совершила бы она сама? Она, которая запретила жрецам?.. Разве не ею и не в ее доме укрыта хеттская девушка, предназначенная в жертву ненавистным богам? Нет, нет, не обагрит она кровью своих рук!
Словно отрезвев, Мари-Луйс отошла от Нуар.
— Я ведь давно освободила Таги-Усака от рабства. Еще живя в доме отца своего. И сделала это по велению души. Может, он чем-то недоволен?..
Спросила и с надеждой подумала: «Хоть бы это было не так!»
— О нет, божественная! Я от себя прошу. Таги-Усак и ведать не ведает о том, что я делаю!..
Мари-Луйс, чуть прищурясь, оглядела Нуар. Та сверкнула зрачками и, снова упав на колени, взмолилась:
— Освободи Таги-Усака, великая царица! Ведь в твоей власти счастье всех, и его тоже. Ты могущественная и богоравная! Молю тебя, припадая к стопам твоим!..
Сердце царицы сжалось. Вот и еще одна страдает по нему. Очень жаркие объятия у ее астролога и управителя, невозможно не растаять в них. Этой девушке явно ведомо, каково на вкус дыхание Таги-Усака. О боги, вечно вы творите такое, что противно желанию и сути человека.
Ужасно обездоленной ощущала себя царица.
— А почему сам Таги-Усак не просит меня об этом? Почему именно ты выступаешь посредницей?..