– По-моему, нет. Хотя, возможно, и общался.
– Она тебя тоже узнала?
– Да.
Уильям отвернулся к окну.
– Любопытно.
* * *
Лагерь не отличался высоким техническим уровнем. Почти каждый доллар уходил на кормежку и размещение как можно большего числа людей. Из медицинского оборудования имелся лишь старый рентгеновский аппарат, подаренный Королевской больницей Аделаиды. Пейтон упросила сделать рентгеновский снимок ноги отца. Тот протестовал, ковыляя к покрытому листовым железом сооружению, корчась о боли всякий раз, когда больная нога касалась земли.
– Пейтон, в этом нет никакой нужды.
– Нет есть, папа.
* * *
Десмонд и Эйвери застали Шарлотту в ее кабинете с сотовым телефоном в руках. Они держались поодаль, избегая физического контакта. Пейтон вообще сомневалась, стоило ли заходить в лагерь: она по-прежнему не знала, каким способом вирус передается от человека к человеку. Однако Десмонд и Уильям настояли, что нужда в информации сейчас важнее тревоги по поводу карантина. Приходилось идти на риск. В конце концов Пейтон уступила – на условии, что они не будут выходить за пределы крытой постройки и не станут вступать в контакт ни с кем, кроме Шарлотты и ее заместителя.
Шарлотта жестом пригласила войти. Десмонд и Эйвери присели на деревянные кресла, обитые тканью в стиле семидесятых, которые, вероятно, подобрали во время переоборудования какой-нибудь госконторы.
– Что-нибудь получилось? – спросил Десмонд.
– Нет. Интернет перебрасывает все запросы на веб-сайт австралийской санитарной службы. Я проверяю по два раза в день. – Шарлотта отложила телефон в сторону. – Вы нашли своих друзей?
Десмонд кивнул, сообщил ей о рентгене.
– Я рада, что мы смогли помочь. У нас практически больше ничего нет. Переломы костей – травма, с которой мы сталкиваемся чаще всего. – Она запнулась. – И еще с ожогами.
Десмонд кивнул. Встреча с Шарлоттой всколыхнула поток воспоминаний. Он живо вспомнил, как лежал в школьном классе в наспех устроенной палате, как Шарлотта читала вслух при свете керосиновой лампы. Она стала для него маяком в непроглядной ночи. Какова ее сегодняшняя роль? Каким образом связана она с эпидемией?
– Ты получал мои письма? – спросила Шарлотта.
Десмонд вскинул брови.
Улыбка сожаления мелькнула на лице Шарлотты, как будто подтвердились ее давние страхи.
– После твоего отъезда я посылала их каждую неделю. Примерно год. Потом реже – раз в месяц.
Десмонд представил себе полупьяного Орвиля, бредущего к почтовому ящику, выбрасывающего письма в мусорный бак и говорящего почтальону, чтобы тот перестал доставлять любую корреспонденцию на имя Десмонда. «Не хрен какой-то слезливой бабе делать из пацана еще большего слабака», – так примерно он бы выразился.