неприятностей мешает повседневной жизни, потому что вызывает отрицательные эмоции – тревожность и уныние.
«Что до меня, то я оптимист: не вижу пользы быть кем-то другим», – сказал Уинстон Черчилль на банкете у лорд-мэра Лондона в 1954 году. Пессимист, по словам Черчилля, увидит трудности в любой возможности и вряд ли даже попробует что-то предпринять, а оптимист разглядит возможность в самой трудности.
Да, бюджет лондонской Олимпиады 2012 года пришлось корректировать с учетом чрезмерно оптимистичных прогнозов. Но если бы человеческий дух не был оптимистичным, кто бы стал участвовать в Играх? Думаю, что количество атлетов, которые надеются завоевать олимпийские медали, значительно превышает число тех, кто их получит. Большинство спортсменов годами подвергают себя интенсивным тренировкам, потому что могут ясно представить себе конечную цель – и она великолепна.
Эпилог. Привлекательная мадемуазель или печальная пожилая леди?
От ожиданий к восприятию и действию
Мы проделали путь от ночного неба над Шарм-эль-Шейхом до тесных раздевалок баскетболистов «Лос-Анджелес Лейкерс», от ирландского пивного бара до студенческого городка Калифорнийского университета в Дэвисе и заглянули в лондонский кэб. Этот путь был предпринят с целью сформулировать два главных утверждения.
Первое из них относительно бесхитростно: большинство из нас – оптимисты. Хотя хорошее в жизни, конечно, случается, в среднем наши ожидания превосходят будущие результаты[301]. Люди не всегда осознают эту свою склонность. Как и другие иллюзии человеческого мозга, склонность к оптимизму плохо поддается осмыслению[302]. Тем не менее наука выявила, что наш мозг целенаправленно стремится размышлять о хорошем[303]. Мы представляем, каких успехов достигнут в жизни наши дети, как получим престижную работу или поселимся в том домике на холме, что встретим идеальную любовь и будем счастливы. Мы рассчитываем, что наша команда победит в решающей игре, и страстно ждем отдыха в Коста-Рике. Нам представляется, что наши инвестиции принесут хорошую прибыль, а цена на недвижимость обязательно поднимется. Даже когда финансовые рынки рушатся, а воинственные главнокомандующие угрожают захватить власть, наши инстинкты говорят, что мы все выдержим.
Поймите меня правильно: наш мозг, конечно, знает, что такое мрачные мысли. Мы боимся потерять любимых людей, плохо сделать свою работу или погибнуть в страшной авиакатастрофе над Красным морем. Однако исследования показывают, что большинство из нас меньше тратит времени на размышления об отрицательных результатах, чем о положительных, а когда люди все-таки рассматривают вероятность поражения или страданий, то стараются при этом думать о том, как бы избежать этих неприятностей.