Мы не способны точно предвидеть, что сделает нас счастливыми, но имеет ли это большое значение? Судя по всему, люди и так чувствуют себя вполне неплохо. Несмотря на то что нам не особенно удается угадать, что добавит радости и внутренней гармонии, большинство из нас счастливы. Масштабное исследование, в котором участвовали граждане разных стран, привело к однозначному выводу, что подавляющее большинство людей ощущают себя счастливыми чуть ли не постоянно[172]. 80 % (!) участников опроса заявили, что довольны своей жизнью. Многие из нас, от членов секты американских меннонитов [173] до обитателей пустыни Сахара, совершенно и полностью счастливы. В чем же кроется важнейшая причина нашего пребывания на седьмом небе? Все демографические факторы вместе объясняют не больше 20 % изменений субъективного уровня благополучия отдельных людей[174]. Это не здоровье и не внешняя привлекательность, не богатство и не брак. Может ли так быть, что само ожидание счастья от денег, здоровья и любящей семьи делает человека счастливым?
Выигрыш в лотерею не обязательно дарит ощущение счастья. Однако покупка лотерейного билета в надежде, что если мы выиграем, то получим радость навсегда, может заставить прыгать от удовольствия. Одна мысль о том, на что можно потратить эти миллионы, уже вызывает теплое, приятное ощущение. Именно вера в то, что счастье совсем рядом, как ни парадоксально, поддерживает хорошее настроение в настоящий момент. Воображение прекрасного будущего, которое достижимо, если следовать определенным правилам (так мы думаем), сохраняет наше внутреннее благополучие.
Итак, что же происходит в мозгу человека, когда он воображает, что стал генеральным директором компании или окончил институт с лучшим результатом на курсе? Несколько лет назад я проводила исследование совместно с известным нейробиологом Элизабет Фелпс (она была моим научным руководителем при написании диссертации) и студентами Кандаче Райо и Элисон Риккарди. В экспериментах я просила добровольцев представить себе отдельные события, которые могли бы произойти с ними в следующие пять лет, и записывала активность их мозга при помощи МРТ [175]. Одни события были приятными (радостная дата, выигрыш крупной суммы денег), другие – нежелательными (потеря бумажника, разрыв романтических отношений). Участники экспериментов рассказывали, что картины желательных эпизодов были более четкими, чем нежелательных. Когда они мысленно проигрывали истории, в которых теряют деньги и расстаются с партнером, в мозгу возникали только расплывчатые образы. Однако при воображении церемонии награждения складывалась детальная картина. Как же мозг порождает такое различие?