счастливы, правда?
Корд надолго замерла, чувствуя, как саднит ее горло.
— Да, — наконец кивнула она с улыбкой и полными слез глазами. — Мы были. Были счастливы.
— Ну так что, ты принесешь мне выпить?
Медленно, борясь с головокружением, Корд вышла на кухню дома — дома, который когда-нибудь станет ее, и смешала джин с соком себе и матери. Через полчаса, когда Бен и Лорен вернулись, спасаясь от начавшегося дождя, и бухту затянуло туманом, Алтея спала, а рядом с ней на диване лежал ангел. Корд сидела рядом с пустым стаканом в руках, и слезы на ее щеках уже высохли. Мягко стучал дождь.
— Привет, Корди, — сказал Бен, вымокший до нитки, поднимаясь по ступеням. — Все в порядке, сестренка?
Корд улыбнулась ему, расправила юбку и встала. Она взяла его за руку, сжав уцелевшие на ней пальцы.
— Нет, но будет, мой милый Бен!
Она крепко держала его за руку, а он ошеломленно смотрел на нее. Она улыбнулась Лорен, стоявшей за спиной Бена, а потом снова повернулась к нему.
— Все будет хорошо, я обещаю.
Лето 2015 года
I
Поминки по Алтее в Боски стали настоящим событием. Оливия де Кеттвиль, вдовствующая десять лет с тех пор, как умер Гай, заявила, что Алтея и Тони были бы безмерно довольны количеством потребляемого шампанского, количеством гостей и поздним часом, в который вечеринка завершилась. «Как в старые добрые времена, — сказала она. — Правда, обошлось без драки, но у тебя не может быть всего».
Алтея умерла в июле, насладившись несколькими месяцами, когда ее состояние не ухудшалось, и только в самом конце начались судороги и боли, и ее лечили морфином. Ей исполнилось всего семьдесят пять, она была все еще молода, но, казалось, была счастлива уйти, как немного озадаченно рассказал Бен, и Корд смогла только улыбнуться и согласиться. Алтея осталась в здравом уме, она умерла в облагороженном Боски, рядом с детьми и прекрасными девушками, которых называла своими внучками. Она ненавидела мысль о долгом упадке карьеры, у нее кончились книги для чтения, многие ее поклонники умерли или ужасно облысели-словом, все у нее было благополучно настолько, насколько она только могла надеяться, учитывая обстоятельства. Похоронная церемония прошла в нормандской церкви в деревне, и Алтею похоронили рядом с Тони на полузаброшенном древнем кладбище, постепенно исчезающем под натиском яблоневых зарослей. Деревья, ветви которых были согнуты фруктами, окаймляли садик, где Тони впервые играл в «Сне в летнюю ночь» много лет назад.
С кладбища открывался вид на море, тонкую голубую ленту, белизну Биллз-Пойнт вдали. Это была частная служба, только близкие родственники, хотя приехал и дядя Берти, с которого сдули пыль и которому разрешили приехать. Он продекламировал: