— Что-то там не так, — сказал Рычагов, вставая из-за стола, — пойдем, Тамара, глянем.
Они вдвоем направились в палату. Дорогин, вооружившись тряпкой, вытирал блевотину. Выражение лица прооперированного бандита было теперь совсем иным, чем сразу после наркоза. Его губы кривились, он ворчал, ругался матом, жалобно стонал.
— Вот видишь, Тамара, никто ему не объяснял, что надо делать, он сам сообразил.
Рычагов подошел к Дорогину, положил руку на плечо.
— Молодец, Муму, что я еще могу сказать?
Винт покосился на Рычагова и Тамару. Рычагова он видел не первый раз, и только сейчас до него дошло где он находится. На его лице появилось новое выражение, заискивающее и благодарное.
— Начальник, все в порядке? Ты меня зашил?
— Не ты, а вы, — поправила Тамара, — во всяком случае, ничего лишнего он тебе не отрезал.
— И то слава богу, — сказал бандит. — А сколько у меня было дырок?
— Сейчас про это не думай. Тамара сделает тебе укол, ты будешь спать. А потом мы тебя перевяжем.
С уборкой было покончено, Муму покинул палату, вымыл руки, уселся за стол и стал преспокойно поглощать пищу. Он ел с аппетитом и сам этому радовался.
«Значит, организм идет на поправку, значит, восстанавливает силы. Думаю, недели через две я буду в боевом строю».
— Ну вот, он уснул, — сказала Тамара, возвращаясь к столу. Она сказала это так, словно бы Муму мог ее слышать.
Дорогин в ответ согласно закивал головой.
— Так ты слышишь меня? Ты понял, о чем я говорила?
Муму кивнул и наполнил ее бокал.
— Ни черта ты не понял, — улыбнулась женщина.
Муму поскреб свою густую каштановую бороду и улыбнулся. Появился Рычагов.
— Хорошо вам теперь, Геннадий Федорович, будет.
— Почему ты так решила?
— Хоть живая душа будет в доме.
— Ты имеешь в виду его? — Рычагов покосился на жующего Муму.
— Обычно так говорят про собаку или кошку.
— Так ведь кличка у него собачья.
— Кличка кличкой, а он все-таки человек, хотя и не совсем.
От этих слов Дорогина передернуло, но виду он не подал, лишь запил холодную телятину большим глотком белого вина. Затем поднялся и всем кивнув, покинул столовую.
Рычагов и Тамара остались вдвоем.
— Сварить кофе? — спросила женщина.
— Можно и кофе, все равно не усну.