– Ты не сильно ушибся?
Он только молча глядел на меня.
– Я не сильно тебя ударила? Извини, не успела затормозить, ты так быстро шел.
Мальчишка фыркнул и стал отряхиваться.
– Я живу тут, за углом. Можем зайти ко мне и тебя почистить… – Мне было очень неловко.
Он наконец заговорил:
– Ничего страшного, со мной всё в порядке.
Откинул капюшон, и я увидела, что никакой это не мальчишка, а Мира.
Глава 15,
в которой Нина встречается с Мирой и узнает много нового
– Не узнала меня?
– Из-за капюшона.
Мы вернулись в блинную. Толпа, вечно сбивавшаяся у кассы в конце рабочего дня, поредела. Повара двигались медленнее, движения кассира были не такими дергаными.
Я рассматривала Миру. Обычный питерский подросток: худая и бледная, серая куртка с капюшоном, кроссовки и рюкзак. С одним отличием. Темные, почти черные глаза изучали меня очень внимательно и как-то цепко, от ее взгляда становилось не по себе. Они шарили по мне, по блинной и, казалось, запоминали каждую мелочь.
– Ты здесь одна? – спросила я. Насколько помню, тогда они жили в Купчине, а может, в Рыбацком – в любом случае, не в центре.
– Одна, – она смотрела в окно на здание НИИ.
– Гуляешь? – глупо продолжала я.
– Вроде так, – сухо ответила она, и я почувствовала себя еще глупее.
Тоже повернулась и поглядела на особняк. Он стоял таинственным замком, сквозь окна которого проросли деревья. Поверх высокой ограды – колючая проволока. Сейчас нарядный особняк в стиле барокко казался мне зловещим, словно отсюда, пробиваясь сквозь стены, росла наша с Мирой общая беда.
Дядя Леша. Они с мамой дружили с университета, учились на параллельных потоках и играли в одной команде «Что? Где? Когда?» – тогда я знала только эту сторону истории. В НИИ они оба работали в команде Вадима Петровича. За столько лет я даже не спросила, куда он исчез. Почему я о нем забыла? Почему родители ничего мне не сказали об его исчезновении? Где сейчас мама и ее старый друг?
Я припомнила, что начала видеть свое чернолапое чудовище за несколько месяцев до маминого исчезновения. Что это было? Я почувствовала опасность, которая угрожала ей и дяде Леше? Или это были мамины страхи, настолько сильные, что я ощутила их вибрации?
Я вспомнила, что Мира – она была на год младше меня – пару раз звонила мне после того, как мама исчезла. Я пропустила ее звонки, а потом не перезвонила. Мне стало стыдно.
– Я недавно узнала, что дядя Леша тоже пропал. – Я рассматривала пятнышки на столе.
– Никто ничего не сказал за столько лет?
– Нет.
– Я звонила тебе.
– Знаю.
– Ты ни разу не ответила.
Поверхность стола в одном месте бугрилась, словно от ожога.