– Да, – кивает Гвенди. – Это точно.
– Я имела в виду… – Миссис Питерсон на секунду умолкает, подбирая слова. – Если я снова смогу победить эту пакость, если есть хоть какие-то шансы, что я смогу победить, значит, я буду бороться. Я в этом уверена. Как бы ни было трудно, я буду бороться и вырву победу. Но если мне суждено умереть… если Бог решит, что пришло мое время, значит, так тому и быть. Я прожила очень хорошую жизнь. Столько счастья, наверное, и не положено человеку, но у меня оно было. Уж мне-то не на что жаловаться. Вот я о чем… Это единственный вариант, при котором меня закопают в землю.
– Мама! – перебивает ее Гвенди.
– Что? Ты же знаешь, я против кремации.
– Вот как с тобой разговаривать? – Гвенди встает и берет с подоконника свою сумку. – Я принесла тебе кое-что перекусить. И твои любимые соки в пакетиках. И сюрприз.
– О, хорошо. Обожаю сюрпризы.
Гвенди открывает сумку.
– Сначала поешь, выпей сока. А потом будет сюрприз.
– Что это ты раскомандовалась?
– Я училась у мастера, – говорит Гвенди, показав маме язык.
– Кстати о сюрпризах. Даже не знаю, почему мне вдруг вспомнилось… Помнишь, как мы пытались устроить сюрприз папе на день рождения? – Опираясь на локоть, миссис Питерсон привстает на постели и пьет сок из пакетика. Глаза у нее ясные и бодрые.
– Когда мы украсили гараж воздушными шариками и бумажными ленточками? – уточняет Гвенди.
Миссис Питерсон указывает на нее пальцем.
– Именно. С утра он поехал на рыбалку. Мы знали, когда он должен вернуться, и ждали его в гараже, вместе с гостями. План был такой: когда он подъедет к дому, мы откроем гаражные ворота с пульта. И будет сюрприз.
Гвенди тихонько хихикает.
– Только мы же не знали, что он упал в грязь!
Миссис Питерсон кивает.
– Мы стащили пульт у него из машины, так что ему пришлось выйти наружу. – Она тоже хихикает.
– И когда мы услышали, как он подъехал и хлопнула дверца машины…
– Я нажала кнопку на пульте, ворота открылись, а там твой папа… – Миссис Питерсон смеется в голос и не может остановиться.
– Стоит с удочкой в одной руке и коробкой для снастей в другой, – говорит Гвенди, давясь смехом. – Голый ниже пояса. Ноги тонкие, бледные, в корке грязи. – Она хохочет, запрокинув голову.
Миссис Питерсон прижимает руки к груди и с трудом произносит сквозь смех:
– Одной рукой я закрываю тебе глаза, а другой машу папе, чтобы сел обратно в машину. Я никогда не забуду, какое лицо было у бедняжки Бланш Гофф… – Она давится смехом. – Я всерьез испугалась, что ее хватит удар.
Они обе буквально рыдают от смеха, держась за бока, и ни та ни другая не может выдавить больше ни слова.