— Тридцать второй… будь осмотрительнее. Ведомый пускай садится вместе с ним, а ты покружи. Если гость вздумает удрать — сбивай! — и прибавил крепкое слово, не имевшее никакого отношения к летной терминологии. Тут же он отдал приказание выслать по тревоге к месту посадки взвод автоматчиков из караульной роты.
Вскоре над островерхими крышами городка, отбрасывая на землю три тени, пронеслись истребители. В центре самолет-нарушитель с желтыми знаками на крыльях, а справа и слева, словно припаянные, шли два истребителя с яркими звездами. Тот, что шел слева, перед самой посадкой отвалил в сторону и боевым разворотом набрал высоту. Туго зазвенел мотор от прибавленных оборотов. Второй наш истребитель остался рядом, лишь чуть-чуть оттянулся назад, — давая нарушителю возможность сесть первым. С небольшого балкончика каменной вышки наблюдал Баталов эту посадку и, когда серое облачко пыли заклубилось за хвостом приземлившейся иностранной машины, весело крикнул штурману:
— Вот теперь докладывай генералу Столетову!
Он возвратился домой уже в сумерках, долго плескался в ванне, мурлыкал себе под нос песенки, какие только приходили на ум, и уже по одному этому Староконь и Аркаша поняли, что Антон Федосеевич чертовски доволен прожитым днем. Староконь отнесся к этому неодобрительно. Аркашка явно возликовал.
— Не вижу, Антоша, повода для лирики, — проворчал Староконь.
Он не успел закончить фразы, как раздался веселый, заливистый звонок телефона. Молодцеватым шагом Баталов подошел к письменному столу, снял трубку.
— Это вы, товарищ командующий? Слушаю, — сказал он не только без какого-либо подобострастия, но даже со скрытой усмешкой, которую опытный Староконь без всякого труда определил.
— Здравствуйте, Антон Федосеевич, здравствуйте, наш богатырь, — послышался приглушенный расстоянием голос. — Вы еще и сами не знаете, какую службу еще раз сослужили нашей отчизне. Вы такой козырь дали нашим дипломатам. Раньше противная сторона отвергала начисто все официальные представления по поводу нарушений суверенного воздушного пространства ГДР. Господа во фраках говорили: простите, но ваши претензии необоснованны. А теперь в наших руках, можно сказать, козырной туз и карта с маршрутом. Завтра все газеты дают сообщение об этом происшествии.
— Простите, товарищ командующий, — дерзко вставил засиявший Баталов, — а приказа о моем отстранении от должности командира дивизии рядышком не опубликуют?
— Не опубликуют, — усмехнулся Столетов. — Полагаю, в самом недалеком будущем другой появится. О награждении вас, капитана Носова и лейтенанта Новикова орденами. Правительство благодарит вас за смелые, тактически грамотные действия.