— Что за черт! По местному около одиннадцати, а в комнате такая темень. Староконь, отчего бы это?
— Не знаю, Антоша, — зевнул адъютант.
— Ха-ха, дядя Тарас, — засмеялся на облезлом желтом диванчике Аркадий. — А я знаю. Это от снега.
— От какого еще снега, сынка? — заворчал Баталов. — Сейчас уже июль по календарю, и на всех пляжах дяди и тети в трусиках ходят.
— А ты получше в окошко погляди, папа, — посоветовал сын.
Баталов присмотрелся и руками развел.
— Тарас, а он действительно правду говорит. Окно до самого верха снегом завалено.
Кинулись в коридор и увидели на столике у дежурной блеклую керосиновую лампу.
— Тетя Паша, что это такое? — шутливо спросил Староконь у пухлощекой, лет двадцати девчушки, восседавшей за столиком дежурной.
— А ничего особенного, дядя Степа, — в тон ему ответила та, — просто по самую крышу нас завалило.
— А як же во двор выйти? — растерялся Староконь.
Девушка от души подивилась его наивности.
— А уж теперь никак. Будем ждать, пока не откопают.
Откопали только к обеду. Аркашка был в восхищении.
— Чего ты хмуришься, папа? Ведь это мы в плену у большого дракона. Он нас держит в своей снежной пещере и ждет выкупа.
— Черт бы побрал твоего дракона, сынка, — ворчал Антон Федосеевич. — А что, если боевую готовность дадут в это время, как тогда? Дракон за нас летать, что ли, будет?
После обеденного перерыва вместе с начальником штаба Баталов планировал и утверждал заявки на ближайший летный день. Небо за окнами кабинета продолжало хмуриться, на землю срывались серые капли дождя. Они взвешивали, надо или нет планировать полеты летчикам третьей эскадрильи одного из полков, которые только-только пришли из училища, когда зазвонил городской телефон. Говорил первый секретарь горкома партии Курилов, с которым неделю назад Баталов виделся на партактиве, — тогда они решили вместе съездить на охоту.
— Здравствуй, Иван Дмитриевич, — забасил Баталов, — поведай, каково ты живешь и когда лесная чаща услышит наши выстрелы?
Но секретарь горкома не поддержал шутливый тон Баталова. Голос был у него очень встревоженный.
— Беда, Антон Федосеевич, — сказал он безо всяких обиняков, — мы получили штормовое предупреждение.
— Ну и что же, — спокойно ответил Баталов, — я его тоже получил. Думаю в пределах часа закруглить все учебные полеты.
Но Курилов пропустил мимо ушей последние его слова и торопливой скороговоркой сообщил:
— На Охотской косе волною выбросило на берег рыбацкий баркас. В нем было пять человек. Связь с рыбаками потеряна. Выручай. На тебя вся надежда. Пошли вертолеты.
Баталов посмотрел на квадрат окна, за которым сгущалось и угрожающе темнело низкое небо, вспомнил короткую сводку погоды, предвещавшую крайне ограниченную видимость по вертикали и горизонту, и шумно вздохнул.