Захотелось вспомнить что-то хорошее из жизни, но вспоминались только бесконечные заседания и дипломатические визиты, перемежающиеся разгульными вечеринками на Анмиле, пока он был моложе, и изнурительными тренировками в спортзале, когда здоровье стало подводить. Он жил долго, он всю жизнь чего-то достигал. А остался с одним патроном в каюте убогого космического корабля. И даже космос перед глазами не настоящий — проекция. Как и вся жизнь. Пляска теней на стене.
— Отмершие клетки, — прошептал Ланс, заглядывая в бездну ствола револьвера.
И бездна заглянула в него
Аргеною стоило огромных усилий не сорваться на совете. Генералы задавали вопросы и вопросы неудобные. А предложить им сколько-нибудь логичную стратегию Аргеной не мог. Три силы, три угла треугольника. Гинопос, «Ковчег», Триумвират. Ни один из них не мог сделать решительного шага, не разломав всю фигуру, не подставившись с двух сторон под удар.
Только Триумвирату шло на пользу промедление, они готовились к войне. Нет, Аргеной не боялся поражения в этой войне, но он прекрасно знал одно: чем лучше подготовятся наземники, тем яростнее будут бои, и тем больше территорий станут непригодными для жизни.
Время шло. Таяли земли. Гинопосцы сходили с ума, наблюдая, как их мечта в очередной раз утекает сквозь пальцы.
Аргеной покинул зал заседаний в одиночестве, погруженный в свои мысли. Миновал коридор.
— Грёбаный ублюдок! — оглушил его чей-то крик.
Аргеной развернулся и успел перехватить руку с ножом, сломать её, ударить нападавшего лицом об стену…
Пальцы разжались. Гинопосец, обездвиженный, обескураженный, стёк на пол, скрипя зубами от боли. Ещё пяток солдат толпились неподалёку, сейчас делая вид, что они ни при чём.
Аргеной посмотрел на них, потом — на того, кто напал. Что за дурацкая выходка. Хотел бы убить — не орал бы. А так, выходит, не дал самому себе разрешения. До последнего боялся и сомневался. Дрянной солдат.
Подняв руку, Аргеной сосредоточился на браслете. Тот легко просканировал волны, испускаемые браслетом неудачливого нападавшего. Имя — неинтересно, ранг — рядовой, куча дисциплинарных взысканий, ни одного боевого вылета. Держаться особо не за что. Аргеной отправил личное дело солдата в графу «высшая мера». У того немедленно вспыхнул браслет.
— Нет! — воскликнул солдат, выпучив на Аргеноя глаза. — Пожалуйста, не надо!
— Почему? — Аргеной вскинул брови. — Ты хотел меня убить, это очевидно. Ты оскорбил меня и память моей матери во всеуслышание. Будь ты офицером, я бы допустил поединок, но ты — кусок дерьма.