Телеги все подъезжали и подъезжали. Вечерело. Установив палатку, Али помогал Эмине складывать очаг. Снова послышался звон колокольчиков, и дети снова зашумели, кинулись бежать навстречу двуконке. На этот раз Халиль привез Азиме. У нее был такой вид, словно она только что чудом спаслась от гибели.
— Слава аллаху, живыми добрались! — проворчала она.
Халиль быстро сгрузил вещи Алтындыша, соскочил с повозки, напился из бочки, набрав воду в пригоршню, вытер о штаны руку. Заметив Али рядом с Эмине, остановил на них короткий, пристальный взгляд. Затем резко обернулся и, вскочив на повозку, щелкнул кнутом:
— Ну, трогайте!
Звякнули колокольчики, зашумела детвора. Повозка покатилась, оставляя за собой облако пыли.
— Парень и себя загонит, и лошадей! — заметил Махмуд. — Сколько раз он уже успел обернуться!
Эмине смотрела Халилю вслед.
— Ну и прыткий же он! — сказала Азиме. — За какие-нибудь две минуты все пожитки Алтындыша погрузил. А лошадей так гнал, бессовестный, что у меня душа в пятки ушла. Будто спешил доставить султану голову казненного.
Эмине, грустно понурив голову, медленно вернулась к очагу. От взгляда Али это не ускользнуло. "А правду говорили, что Эмине вздыхает по Халилю", — подумал он.
Стало смеркаться. На столбах возле палаток зажгли керосиновые фонари. В этот теплый, мягкий вечер в воздухе разливался запах земли, запах хлопка, запах масла и плыл над людьми, скотиной, насекомыми, полем…
Откуда-то появился Кямиль и крикнул:
— Эй, люди! Слушайте меня!
Женщины, мужчины, дети — все высыпали из палаток.
— Люди! — продолжал Кямиль. — Все мы, в общем-то, устроились. Так когда приступим к сбору: завтра или послезавтра?
— Завтра! Завтра! — послышались голоса.
— Мы, брат, — сказал Алтындыш, — приехали сюда работать, а не веселиться. Зачем день терять?
Жена Кавалджи Хасана — Фатьма ударила в дюмбелек [32] и вышла на середину.
Дождь течет с палатки ручейком,
Не дай бог остаться должником.
Люди захлопали в ладоши, стали подпевать.
— Молодка Азиме! Выходи-ка, покажи, как ты пляшешь! — шутил Кямиль.
Все рассмеялись.
— А чтоб тебе аллах добра послал, Кямиль-ага! Видел ты хоть раз, чтобы я плясала?
— Ну и что с того, что не видел! А сейчас посмотрю! Прислонившись к столбу, Али наблюдал за веселившимися, то и дело поглядывая на Эмине.
2
С выходом крестьян на сбор хлопка деревня опустела, двери и окна домов были крепко заперты. Оставшиеся без хозяев собаки блуждали по улицам, а в самый зной дремали у стен. Стало тихо, безлюдно. Не опустели только дома богачей.
Лавочник Сабри валялся на тахте, обливаясь потом, дремал. Ему лень было даже шевелить рукой, покоившейся на волосатой груди.